Елена Чернышева - Младший сын Робин Гуда

Правда, достанется ему потом от Дика… Ну, да ничего: если все получится, Дик еще и благодарен будет!

Еще для воплощения в жизнь придуманного плана приходилось врать, причем врать такому славному и доброму человеку, как Малика… Врать Маленький Робин не любил и не умел. Но тут — тут не просто ложь, тут настоящее художественное сочинительство! И еще актерский талант понадобится. И вообще — это ложь во благо любимых им, Маленьким Робином, людей. Малика наверняка простит его…

Оседлать Орлика Робин, конечно, не смог. Поэтому он поехал без седла, цепляясь за гриву. И расчет оправдался: увидев его на Орлике, да еще — без седла, Малика выскочила из дома испуганная, в одном розовом платке на черных косах, позабыв закутаться в свою длинную черную накидку, без которой она на улицу никогда не выходила. Лицо Малики было бледно от испуга, черные глаза казались совсем уж громадными. Маленький Робин решил, что это — хороший признак. И с трудом сдержал торжествующую улыбку.

— Робин, что ты здесь делаешь? Почему ты приехал один? Где Дик?

— Ох, Малика, не знаю, как тебе сказать… Ты должна поехать со мной. Срочно. Очень срочно!

— Что случилось?!!

— Несчастье! Ужасное несчастье!

— С Диком?! — Малика пошатнулась.

Только бы она не упала в обморок! Это было бы весьма некстати! Но отступать было поздно.

— Да, с Диком… На охоте… Они потревожили медведя… И, пока с медведем управились, он помял Дика и поранил… Очень сильно!

Обдумывая свой план, Маленький Робин также пересмотрел варианты падения Дика с коня на полном скаку и укушения его змеей. Но остановился на битве с медведем, это показалось ему наиболее романтичным.

— Он умирает, Малика! Он зовет тебя!

Секунду Малика стояла молча, закрыв лицо ладонями, словно обдумывая, не упасть ли ей в обморок на самом деле. А затем встрепенулась, побежала в дом, вернулась уже в черной накидке, побежала на конюшню и вывела оттуда оседланного ослика: ездить на лошади она так и не научилась.

Ослик — это даже неплохо. На лошадях они могли бы добраться слишком быстро, да и говорить во время бешеной скачки трудновато. А Маленькому Робину нужно было еще и соответственно настроить девушку.

— Он так тебя любит! Все время только и говорит о тебе. О своей любви к тебе. О том, как влюбился в тебя, когда ты была еще девочкой, когда он внес тебя, замерзшую, в замок…

Маленький Робин врал. Дик никогда не говорил о своей любви к Малике. Дик о своей любви молчал да вздыхал, и еще это было видно по тому, КАК он смотрел на Малику при встречах. Обо всем остальном, включая обстоятельства первой встречи Дика с Маликой, Маленький Робин узнал от мамы. И от Бертрис. И от Мэг. И от Мэри. Они все это знали. Мэри до сих пор не снимая носила жемчужное ожерелье, подаренное Маликой. Хотя теперь у Мэри было множество других украшений.

— Дик все время сокрушается о том, что ты так и не узнала о его любви… И еще он сокрушается о том, что ты, Малика, не любишь его. Он говорит о том, какими счастливыми вы могли бы быть, если бы поженились… То есть, если бы он не умер и если бы ты, Малика, его любила!

Малика тряслась рядом не ослике и горько плакала, закрывая лицо краем черной накидки. К счастью для Робина, она никогда не видела человека, помятого медведем, и не знала, что он не может говорить так много — если вообще может говорить!

Но вот наконец они в Локсли, и виден замок…

У Маленького Робина сердце замерло: что-то будет?

Они въехали во двор…

И сразу же увидели Дика: обнаженный до пояса, он прыгал, размахивая длинной дубинкой: тренировался.

Малика вскрикнула.

Дик обернулся, замер и — расплылся в глупой, счастливой улыбке.

— Малика! Добро пожаловать!

Маленький Робин зажмурился — что-то сейчас будет!

— Дик! Дик! Ты жив! Ты здоров! — истерически всхлипывала Малика. — А как же медведь?

— Какой медведь? — искренне удивился Дик.

— Который помял тебя! Робин прискакал ко мне, сказал, что ты умираешь…

— Робин? Робин! Какого дьявола ты взял Орлика?! Ты же знаешь, что я запрещаю даже приближаться к нему!!!

Маленький Робин соскользнул с коня и смирно встал рядом, готовясь принять на себя справедливый гнев Дика.

— Дик! — Малика положила руку на обнаженное плечо Дика. — Дик, милый, это ведь ты послал Робина? Признайся, Дик!

— Нет, Малика, я не…

— Ты хотел огорчить меня. И, чтобы я, горюя, поняла, как ты мне дорог, как я люблю тебя… Я действительно люблю тебя, Дик!

— Малика! — восторженно прошептал Дик.