Виктор Поротников - Три побоища – от Калки до Куликовской битвы (сборник)

Взяв рукоять меча обеими руками, Янина направила острие клинка ордынцу в лицо. Сангуй закричал, заслоняясь руками. Его крик оборвался на самой высокой ноте, когда острый меч, пронзив ему переносицу, вошел в череп до самого затылка.

Очистив меч от крови самого ненавистного ей человека, Янина устало направилась к маячившей невдалеке возвышенности, на которой колыхались на ветру русские стяги. Она шла со сладостным чувством свершенной мести в душе, удивляясь прихоти судьбы, которая позволила ей сполна расплатиться с негодяем Сангуем.

Взбираясь на косогор, Янина услышала голос молодого ратника, окликнувшего ее:

– Младень, из какого полка будешь?

Янина вздрогнула и обернулась на голос. От берега Непрядвы по этому же склону холма медленно взбирался гридень в залитой кровью кольчуге, с правой рукой, наскоро замотанной окровавленными тряпками. Воин шел, тяжело опираясь на короткое копье.

– А ты из какого полка, друже? – нарочито громко спросила Янина, двинувшись к дружиннику навстречу.

– Я из дозорного полка, – прозвучал ответ.

Подбежав к раненому воину, Янина схватила его за плечи.

– Ропша! Милый! – радостно вскричала Янина. – Наконец-то я разыскала тебя!

У юноши от изумления рот открылся сам собой. Он оступился и, наверное, упал бы, если бы Янина не поддержала его.

– Янка! Ты ли это?! – бурно возрадовался Ропша. – Очам не верю! Как ты здесь оказалась?!

– Шла сюда с полками от самой Коломны, так и оказалась, – молвила Янина, взирая на Ропшу влюбленными глазами. – Я же сумела из Сарая выбраться еще в начале лета. Брат Настасьи помог мне в этом. Подругу мою горемычную помнишь?

– Конечно, помню, – кивнул Ропша. – Она-то где сейчас?

– В Орде мыкается, бедняжка. – Янина тяжело вздохнула. – Не удалось нам с Прохором Настю из неволи вызволить. О том скорбеть я никогда не перестану.

Видя, что Ропша еле стоит на ногах, Янина помогла ему добраться до повозок обоза. Там она сама сняла с него доспехи, омыла и перевязала его раны. Раненых русичей было великое множество, поэтому Янина, вызвавшись помогать лекарям, очень скоро вымазалась по локоть в крови. Кто-то из раненых воинов сам добирался до обоза, но многих приносили на руках, чуть живых и истекающих кровью. Израненных бояр и дружинников складывали на траве рядом с покалеченными смердами из пешего ополчения и ремесленниками из городовых полков. Иные из раненых умирали, так и не дождавшись помощи лекарей, иные умирали уже после перевязки, потеряв слишком много крови.

Огромное количество смертей, выпавшее на долю русского войска в этот знаменательный день, все же не могло заслонить радость от одержанной победы над полчищами Золотой Орды. Русские пешцы оставались на поле битвы, подбирая своих раненых, отыскивая павших князей и воевод, складывая в большие груды валявшееся повсюду оружие поверженных врагов.

Конные русские полки ушли с поля Куликова, преследуя по пятам разбитую Мамаеву рать, которая стремительно откатывалась на юго-восток.

Томительное ожидание началось для Настасьи с того момента, когда затих вдали топот ордынской конницы, ушедшей во главе с Мамаем и его эмирами на битву с русской ратью. Настасья сидела в юрте, завернувшись в покрывало, больше на ней не было никакой одежды. Татарки-служанки были возбуждены и веселы, нисколько не сомневаясь в победе ордынского войска. Они суетились у костра, готовя бешбармак в большом котле.

Служанки позволили Лейле смазать целебной мазью рубцы на теле Настасьи. Персиянка уложила Настасью на ложе и, осторожно втирая мазь в ее спину и плечи, шепотом молвила ей, как лучше всего им совершить побег.

– Собирая хворост у реки, Галима заметила мелководье, по которому можно уйти за реку и спрятаться там в густых зарослях, – сообщила Лейла своей русской подруге. – Таким образом, нам даже лошади не понадобятся, милая моя. Мы и пешком убежим и спрячемся! Одежду я тебе принесу.

– Когда бежим? – не поднимая головы, спросила Настасья.

– Я дам тебе знать, – сказала Лейла.

Персиянка удалилась, чтобы вымыть руки, но вскоре она вернулась с узелком в руках.

Настасья продолжала лежать ничком на постели, укрывшись тонким одеялом.

– Вот здесь одежда для тебя, – промолвила Лейла, засунув узелок под ложе. – Поспи немного, милая. Тебе нужно набраться сил. Служанки принялись за кумыс, скоро они захмелеют, и тогда мы ускользнем у них из-под носа.