Деннис Уитли - Шпион по призванию

9 сентября герцог перешел к действиям и ввел свою армию в мятежные провинции. Добровольческие корпуса оказали сопротивление, но Франция не сдержала своего обещания о поддержке и отозвала графа де Майбуа, который был заменен рейнграфом фон Зальмсом. Он и его голландские добровольцы не могли противостоять дисциплинированной прусской армии, обученной еще Фридрихом Великим, а голландская знать поддержала штатгальтера.

16 сентября французское правительство заявило, что не потерпит нарушения конституции Соединенных провинций, и в течение нескольких дней казалось, что Франция готова сражаться. Но Роджер знал, что в начале месяца де Кастри и де Сегюр, отказавшись служить под руководством архиепископа, ушли в отставку и что месье де Рошамбо и партия войны утратили былое влияние, поэтому его убеждение, что Франция блефует, оказалось верным.

20 сентября, после двухлетнего отсутствия, штатгальтер и его приверженцы с триумфом вступили в Гаагу, приветствуемые толпами народа. Роджер участвовал в торжествах, как гость сэра Джеймса. 28-го числа он вернулся в Лондон, выполнив свою миссию.

Прокутив две ночи подряд в обществе Друпи Неда, Роджер отправился в Лимингтон. Родители не могли на него нарадоваться, а отец настоял, что он должен принять пятьсот гиней награды за поимку Фуше, и возражал против его поисков новой службы, по крайней мере, в течение года.

Первым же утром дома Роджер поехал верхом узнать новости о Джорджине, но здесь его ждало разочарование. Полковник Тереби и его красавица дочь были за границей, и дворецкий сообщил Роджеру, что Джорджина теперь зовется леди Этередж, так как три года назад вышла замуж за сэра Хамфри Этереджа.

Будучи в Лондоне, Роджер попросил Друпи Неда и другого джентльмена быть его секундантами в поединке с Джорджем Ганстоном и 10 октября узнал, что встреча назначена на 17-е.

Дуэль состоялась в уединенном месте Сент-Джонс-Вуд, и Ганстон выбрал пистолеты. Оба участника отказались от предложения помириться, но признали, что не считают оскорбление смертельным. Роджер всадил пулю в плечо Ганстону, а Джордж оцарапал ему руку, но ни одна из ран не была серьезной.

Оба согласились, что их честь удовлетворена, и, как добрые англичане, в присутствии секундантов обещали не таить злобу друг на друга. Три дня спустя они пообедали вместе, но вечер не удался. У них не было абсолютно ничего общего, и они расстались, испытывая друг к другу такую же неприязнь, как и до дуэли.

После обеда с Джорджем Роджер вернулся домой. Спустя четыре дня он собрался с отцом на охоту, когда старый Бен доложил о том, что пришел главный констебль округа и хочет его видеть.

У Роджера мелькнула мысль, что это, должно быть, связано с дуэлью. Он знал, что эдикты против поединков блюдутся достаточно строго, но бывший противник заверил его во время обеда, что, так как их раны были легкими, никакие меры предприняты не будут. Однако Ганстон в результате расследования мог лишиться чина, и поэтому Роджер, отправляясь в библиотеку для разговора с посетителем, больше беспокоился за него, чем за себя.

Несколько минут они обменивались вежливыми банальностями; потом главный констебль перешел к делу:

— Моя задача — одна из самых неприятных, какие мне приходилось выполнять, мистер Брук. По этой причине я решил посетить вас лично. Кажется, вы недавно вернулись из Франции и в этой стране у вас были неприятности?

— Да, — спокойно ответил Роджер. В глубине души он постоянно опасался, что нечто подобное может случиться, но не видел смысла отвечать отрицательно.

Главный констебль смущенно продолжал:

— Дело в том, мистер Брук, что, к моему огромному сожалению, у меня имеется приказ о вашей выдаче французским властям по обвинению в убийстве.

Роджер нервно улыбнулся:

— Я действительно убил человека, но это произошло на дуэли. Прошу вас дать мне возможность посоветоваться с отцом насчет того, какого образа действий мне стоит придерживаться.

— С удовольствием, мистер Брук. Фактически, — главный констебль подмигнул карим глазом, — если это окажет вам услугу, я охотно забуду обо всем на двадцать четыре часа и потом вернусь узнать… э-э… ваше решение.

— Очень любезно с вашей стороны, — улыбнулся Роджер, — но я бы хотел сначала поговорить с отцом.

Когда адмирал Брук узнал о происходящем, он едва не взорвался от гнева, но согласился с Роджером, что ему следует подчиниться и обратиться к мистеру Питту с просьбой о вмешательстве.