Жозеф Рони-старший: Чудесная страна пещер

— Ну что, у вас еще не пропало желание стрелять? — спросил Алглав у своих подчиненных.

Все отрицательно покачали головами с самым униженным видом. Верагез обследовал руку раненого. После двадцати минут отдыха все снова отправились в путь. Все еле тащились, чувствуя себя несчастными, обескураженными, полными ужаса перед этой подземной страной. Теперь она им казалась — всем, включая, увы, даже Алглава, — только нескончаемым некрополем, откуда им не суждено выбраться. Недавнее происшествие лишь ухудшило их положение. Человек с вывихнутой рукой постоянно отставал от остальных, издавая горестные вздохи, цепляясь за кого-то из своих товарищей, и в конце концов упал в обморок. Понадобилось снова остановиться, чтобы привести этого беднягу в чувство. Другой, растянувшись на земле, заявил, что лучше умрет, чем продолжит этот бесполезный путь. В конце концов, спросив остальных участников этой маленькой экспедиции, Алглав выяснил, что всем требуется достаточно продолжительный отдых. О том, чтобы нести пострадавших, не может быть и речи. Все находились в одинаково изнуренном состоянии.

— Это конец! — в отчаянии подумал Алглав. — Мы пробудились от оцепенения лишь для того, чтобы умереть от голода!

В голове у него шумело, перед глазами все расплывалось, он чувствовал себя не сильнее остальных. Он мечтал о том, чтобы поймать какое-нибудь животное, разумеется, не пользуясь огнестрельным оружием. Но вскоре он отбросил эту мысль, решив, что такая попытка вряд ли увенчается успехом и, несомненно, окажется бессмысленной тратой сил.

— Хорошо, пусть так! Такова наша судьба!

Он уселся, продолжая предаваться мрачным мыслям. В его мозгу проносились горячечные видения: прекрасное и удивительно логичное описание «Чудесного мира пещер». Наконец Алглав полностью покорился судьбе и бессильно закрыл глаза…

Пронзительный крик пробудил его от цепкой дремоты и заставил вскочить на ноги. Сперва Алглав увидел Вхамо, который, стоя на каком-то камне, делал ему знаки руками, а затем вдали человеческие силуэты.

— Это люди из племени! — радостно сказал Вхамо. — Они пришли нам на помощь.

Алглав тотчас же заметил среди них спасенного индейца. Издав торжествующее «ура», он бросился к ним навстречу. Это было новое торжество жизни: провизия, надежды, дружеское участие.

Пять часов спустя они добрались до корабля, и воспоминание о самой радостной встрече возобладало над смертельной тоской.

Ближе к осени корабль снова рассекал воды громадной реки, и на этот раз в ее низовьях.

Алглав, Верагез и Фюгер находились на носу корабля в вечерних сумерках, — этот благословенный час воспоминаний. Они говорили о чудесной экспедиции, которая благополучно завершилась, о противоборстве, в результате которого они научились обследовать подземные страны, преодолевать или обходить препятствия. Фюгер постоянно перечитывал свои заметки — летопись этого поистине фантастического путешествия. Рядом с ними находились индейцы, которым путешественники были стольким обязаны, которые стали им прекрасными друзьями, в радости и в горе.

Наступила лунная ночь, совсем как та, когда они встретили ягуаров.

Это была все та же жизнь — плодоносная и опасная, постоянная война, тайные любовные соития, преследования, ужас, невероятная свобода, одинаково нужная слабым и сильным, и голод, делающий одного охотником, другого добычей!

Лунный свет заливал эту картину потрясающей красоты, в дрожании теплого эфира изливаясь с бездонного неба на высокие деревья и необъятный речной простор.