Оливер Боуден - Черный флаг (ЛП)

"Ты — Дункан Уолпол, — сказал я себе, стараясь не стушеваться под их испытующими взглядами. — Ты — Дункан Уолпол. Опасный тип. Ровня. Ты здесь по приглашению губернатора".

— Доброе утро, сэр! — широко улыбнулся тот, что чистил пистолет. У него были длинные седеющие волосы, стянутые сзади, а лицо его говорило о долгом времени, проведенном на морском бризе. — Я правильно понимаю, что вы и есть Дункан Уолпол?

Я вспомнил манеру речи Уолпола. Культурные интонации.

— Верно, это я, — ответил я, и моим собственным ушам это казалось так фальшиво, что я почти ожидал, что человек, чистящий пистолет, наведет его прямо на меня и прикажет стражникам схватить меня на месте.

Вместо этого он ответил:

— Так и думал, — и, все еще улыбаясь, прошел через двор, чтобы предложить мне рукопожатие, твердое, как дуб. — Вудс Рождерс. Приятно познакомиться.

Вудс Рождерс. Я уже слышал о нем, и пират во мне побледнел, потому что он был бичом подобных мне. Раньше он был приватиром, и потом он провозгласил, что ненавидит тех, кто обратился в пиратство, и торжественно пообещал повести экспедицию, нацеленную на их искоренение. Таких пиратов, как Эдвард Кенуэй, он предпочитал видеть на виселице.

"Но ты — Дункан Уолпол, — сказал я себе и, крепко пожимая руку, встретился с ним взглядом. — Не пират, конечно нет. Сотри в пыль эту мысль. Ты — ровня. Ты здесь по приглашению губернатора".

Какой бы успокаивающей не была эта мысль, она растворилась, когда я понял, что он не без любопытства разглядывал меня. В то же время у него на губах играла шутливая полуулыбка, будто у него в голове сидела мысль, и он не был уверен, делиться ею или нет.

— Должен признаться, моя жена совсем не умеет описывать людей, — сказал он, очевидно поддавшись любопытству.

— Простите?

— Моя жена. Вы встречались с ней пару лет назад на маскараде у Перси.

— Ах, да…

— Она сказала, что вы "дьявольски красивы". Очевидно, солгала, чтобы вызвать мою ревность.

Я сделал вид, что посмеялся над шуткой. Я должен был чувствоваться себя оскорбленным, что он не считал меня "дьявольски красивым"? Или я должен был довольствоваться тем, что общение пошло в свое русло?

Посмотрев на его ружье, я выбрал второе.

Затем меня представили второму человеку, смуглому французу с бдительным взглядом, его звали Жюльен ДюКасс. Он называл меня "почетным гостем" и говорил о каком-то "ордене", в который я должен был вступить. Снова меня назвали ассассином. И снова на этом слове сделали странный акцент, смысл которого я не мог понять.

Асесино — ассассин — ассассин.

Он интересовался честностью моего обращения в некий "орден", и я мысленно вернулся к письму Уолпола: "Ваша поддержка нашей тайной и благороднейшей цели вызывает симпатии".

"Какой могла быть эта "тайная и благородная цель" тогда?" — подумал я.

— Я вас не разочарую, — неопределенно сказал я. Сказать по правде, я не имел ни малейшего представления, о чем он говорил. Я просто хотел отдать сумку одной рукой и получить пухлый кошель с золотом во вторую.

Не понимая, что происходило вокруг, мне хотелось идти дальше, потому что тогда мне показалось, что моя уловка вот-вот собиралась обернуться крахом. Наконец я с облегчением заметил, что лицо Вудса Роджерса растянулось в улыбке — той же улыбке, несомненно, с которой он думал о повешении пиратов — и он похлопал меня по спине и настоял на том, чтобы я принял участие в стрельбе.

Да с удовольствием. Готовый сделать что угодно, чтобы они отвлеклись от меня, я занял их беседой.

— Как поживает ваша жена, капитан Роджерс? Она здесь, в Гаване?

Я затаил дыхание, готовясь к худшему из того, что он мог ответить: "Да! Вот и она! Дорогая, ты же помнишь Дункана Уолпола, да?"

Вместо этого он произнес:

— О, нет. Нет. Последние два года мы провели в разлуке.

— Прискорбно слышать об этом, — сказал я, думая о том, какие потрясающие это были новости.

— Думаю, она в порядке, — продолжил он, с нотками тоски в голосе, которые напомнили о моей потерянной любви, — но… точно сказать не могу. Я провел в Мадагаскаре четырнадцать месяцев, охотясь на пиратов.

Ага, слышал.

— Вы имеете в виду Либерталию, пиратский городок?

Была такая Либерталия в Мадагаскаре. Согласно легенде, капитан Уильям Кидд остановился там в 1697 году и потерял половину команды — остальные соблазнились образом жизни пиратской утопии, девиз которой был "за Бога и свободу" с ударением на свободу. В ней они щадили пленных, убивали как можно меньше, честно делились останками животных, независимо от ранга и положения.