Константин Гурьев - Архив Шамбала

Наконец Маслов не выдержал:

— Леся, мы ведь просто хотим знать, где ты нашла этого Росохватского?

Тут Леся пошла в наступление сама:

— Вы все вокруг да около, и ничего конкретного! Честное слово, как менты. Я вам должна, что ли?

— Ну, что ты нервничаешь? — Корсаков положил ладонь на руку девушке. — Нам нужна информация, которая, возможно, у тебя есть, и ничего больше. Мы спросили. Ты вправе ответить нам хоть отказом, хоть согласием. Вправе поставить и свои условия. Нормальное сотрудничество: каждый отдает то, что важно другим, получая то, что важно самому, верно?

Леся молча отхлебнула остывший кофе. Корсаков забрал у нее чашку и принес новую, с горячим.

— Дело-то простое, — продолжил он. — Что тебя пугает?

Леся наслаждалась кофе и молчала.

Маслову это, кажется, надоело:

— Ну, давай так, ты продолжаешь пить кофе и безмолвствовать, а мы с Игорем Викторовичем уходим, а?

— Но учти, — продолжил он после паузы. — Если я так легко нашел тебя, значит, у меня есть кое-какие возможности. А ты меня выставила дураком.

— Никем я вас не выставляла, — скороговоркой парировала Леся. — С чего вы взяли?

— Ну, как же! Сама посуди, — степенно начал рассуждать Маслов. — Ты согласилась на эту встречу, я Игоря Викторовича вытащил из Москвы!

При этих словах Глеб устремил палец в потолок, но было ясно, что он взывает к высшим силам.

— Он приехал сюда, бросив все дела, и что? Сидим тут и слушаем твое молчание?

Пауза, нависшая после этой вспышки, видимо, напугала Лесю Нымме сильнее, чем все слова, произнесенные ранее. Она сжала ладошки и спросила:

— Но все это между нами?

— Ну а куда? — не дал Корсакову и рта раскрыть Маслов. — В палату по информационным спорам, что ли?

— В общем, слушайте, — решилась Леся. — В Питер меня вытащил один мужчина. Ну, можно сказать, старичок. Я тогда только вышла замуж, приехала в Таллинн, стала работать в газете. Так получилось, что место нашлось только в одной русскоязычной газете, и писать для них надо было на темы всякой эзотерики, астрологии, ну, и тому подобное. А я этим давно интересовалась и многое знала. В общем, мои статьи стали печатать довольно часто — пошла я, что называется, в гору. Тут как раз устраивают в Таллинне какое-то сборище всех подобных специалистов, и меня, естественно, редактор туда отправляет.

И я, конечно, хочу набрать материалов как можно больше, чтобы на них потом долго и с толком сидеть, понимаете? Хожу там, знакомлюсь, беру интервью… Вдруг меня зовут к организатору всей этой бодяги. Подхожу. Он так любезно со мной общается и знакомит с каким-то старичком лет семидесяти. Ну, я возражать не стала, хотя не понимала, на кой тот мне сдался. Но если самый главный эстонский спец его так ценит, значит, и мне что-нибудь перепадет. Ну а когда все началось, у меня буквально глаза на лоб: этот старичок там вроде самого главного авторитета оказался. Все его слушают, спрашивают, хотят поговорить, в общем, он в центре внимания. После банкета поехали к нему в гостиницу.

Леся достала сигарету, закурила:

— Ну а мне жалко, что ли? Пощекотались немного, — она ухмыльнулась. — Потом он, как все вы, стал рассказывать, какая у него жизнь трудная была, как его не признавали, ну, все, как всегда. В общем, я решила, что больше с ним ни-ни. Но через пару недель он звонит, хотя я ему номер телефона не давала. Я, мол, в Таллинне, давай пообедаем. После обеда снова к нему… Потом он и говорит: хочу дать тебе материал для публикации, а то ты, вроде как выдыхаешься. А я, честно говоря, уже еле-еле темы находила. Все ведь надо привязывать к местным событиям, но Эстония же маленькая, что там интересного?! В общем, я согласилась. После этого он еще пару раз приезжал, а потом я сама стала к нему ездить за информацией. Верите — нет, но библиотека у него оказалась восхитительная, это уж точно. Я у него иногда на ночь оставалась только для того, чтобы почитать, не смейтесь! Ну а потом он предложил создать эту газету и денег дал, и инфой продолжал снабжать… А потом он умер, и почти все закончилось. Вот так.

Леся замолчала, уставившись в одну точку где-то посредине столика. Потом подвела итог:

— В общем, без него дело встало.

И снова умолкла.

Маслов встрепенулся первым:

— Так ты боишься, что, узнав о роли этого твоего старичка, все будут к тебе относиться как к пустомеле?

Леся сжалась, словно от удара.

Корсаков вмешался:

— Слова подбирай!

— Да, я же в смысле нелепости таких ожиданий, — попробовал защититься Маслов. — Всем помогают, и в этом нет ничего плохого. Вот, что я хотел сказать.