Генри Райдер Хаггард - Собрание сочинений в 10 томах. Том 8

Но случилось, что отец, вернувшись и узнав об участи ребенка, отправился искать его труп, но нашел дитя живым, хотя один глаз у него вытек от удара о камень при падении и лицо было изорвано колючками. Но так как ребенок был первый и так как отец был человек мягкосердечный, он снес его назад в хижину и заставил мать выкормить его. Мать выкормила ребенка, но видно было, что она испугана, хотя никому не говорила чем, да и отец не рассказывал о том, в каких условиях нашел сына.

И так вышло, что Паг не умер, но остался жить.

Помня зло, которое причинила ему мать, он с малолетства стал женоненавистником. Большую часть своей жизни он проводил в лесу с волками, за что (а впрочем, говорят, тут были и другие причины) и был назван Человеком-Волком. Паг не только не умер, но вырос умнейшим во всем племени, ибо природа, создавшая его безобразным и отвратительным на вид, наградила его умом большим, чем у всех остальных в племени, и острым, злым языком, которым он преследовал всех женщин, нещадно издеваясь над ними.

За насмешки они ему платили полноценной ненавистью и сговорились погубить его. И вот наступило время голода, и все женщины племени убедили тогдашнего вождя, отца Хенги, что причина всех бед и злоключений племени — Паг. И потому вождь изгнал Пага из племени, обрекши его на голодную смерть. Но, когда Паг уже умирал, Ви нашел его и привел к себе в хижину, где он и остался рабом, хотя Аака ненавидела его не меньше, чем все остальные женщины племени. Но закон гласил, что жизнь спасенного принадлежит спасителю.

В сущности же Паг был много больше, чем рабом. С того самого часа как Ви, невзирая на гнев женщин, привел к себе Пага, тот полюбил своего спасителя и хозяина больше, чем женщина любит своего первенца, больше, чем мужчина любит свою нареченную, и любовь укреплялась еще тем, что Ви защищал Пага и спасал его, сам рискуя навлечь на себя гнев вождя и гнев своих одноплеменников, ибо женщины уже ликовали, что избавились от Пага и его злого языка.

С тех пор Паг стал тенью Ви, был готов ради него переносить какие угодно муки, готов был умереть ради него, готов был даже удержаться от шуточек и насмешек в адрес Ааки или какой-нибудь иной женщины, на которую Ви взглянул бы одобрительно. Впрочем, последнее было для Пага труднее всего: для того чтобы воздержаться от насмешек, ему приходилось до боли прикусывать себе язык. И так случилось, что Паг любил Ви, а Ви любил Пага, и потому Аака, ревнивая и завистливая, стала ненавидеть Пага еще больше, чем ненавидела его до того.

То, что Ви спас жизнь Пагу, изгнанному в самый злой холод на голодную смерть, изгнанному за то, что приносит несчастье, что сварлив и неуживчив, вызвало немало толков и суматохи. Но когда дело дошло до вождя, отца Хенги, человека мягкосердечного, он объявил, что раз Паг был дважды выброшен из племени и осужден на голодную смерть и дважды спасался и возвращался назад, ясно, что боги предрекли ему какую-нибудь иную кончину. Раз уж Ви подобрал его, Ви должен кормить его и смотреть за тем, чтобы Паг никому не причинял беды. Если же Ви нравится держать в своем жилище одноглазого волка, то это дело Ви.

Вскоре после того Хенга убил своего отца и стал вождем вместо него, так что дело с Пагом было позабыто. Паг остался в хижине Ви и жил с ним вместе. Ви и дети любили Пага, а Аака ненавидела его.

— Хороший мех, — сказал Паг, указывая на волка окровавленным ножом. — Весна пришла поздно, и зверь еще не начал линять. Когда я выдублю его как следует, выйдет хороший плащ для Фо. А Фо очень нужен теплый плащ, даже летом. Ведь все прошлое лето он кашлял.

— Да, — тревожно сказал Ви, — кашель напал на него с тех пор, как он спрятался в холодной воде от гнавшегося за ним черного длиннозубого медведя. Мальчик знал, что медведи в воду не входят. Но за это, — добавил он, внезапно рассвирепев, — я убью того медведя. И Фо горюет по сестре.

— Да, Ви, — прохрипел Паг, и его единственный глаз загорелся ненавистью, — Фо горюет, Аака горюет, ты горюешь и даже я, Человек-Волк, горюю о ней. Почему ты звал меня с собой на охоту в тот день, хотя я хотел остаться дома и сердце мое чуяло грозящую беду? А я хотел остаться дома и присмотреть за Фоей, которую Аака отпустила побегать только потому, что я сказал ей, чтобы она не отпускала девочку далеко и следила за ней.

— Такова воля богов, Паг, — пробормотал Ви и отвернулся.

— Богов! Каких богов? Это воля не богов, а двуногой твари. Он зол, как сам тигр с саблевидными клыками, о котором нам рассказывали деды. Да, это воля не богов, всему виною Хенга, и способствовала ему раздражительность Ааки. Убей этого человека-тигра, Ви, и брось думать о черном медведе. А если ты не хочешь или не можешь убить Хенгу, предоставь это мне. Есть одна женщина, которая ненавидит его за то, что он отверг ее и сделал служанкой той, которую взял вместо нее. А яд я умею варить, отличный яд…