Javier Salazar Calle - Ндура. Сын Джунглей

Я сел на ствол упавшего дерева и съел весь остававшийся мармелад, запив его большим глотком воды. Воды в бутылке осталось примерно на полстакана, а из еды не осталось ничего. Эту третью ночь в лесу я проведу, видимо, снова на дереве. После случая с муравьями я вряд ли смогу заснуть на земле. Но муравьи есть, конечно, и на деревьях, однако там, по крайней мере, меня будет не так легко застать врасплох моим преследователям или тем, кто стрелял в лесу. Как и в первую мою ночь, я нашел подходящее дерево и решил залезть наверх по его стволу, используя в качестве опоры, обвившие его растения. Но, как только я ухватился рукой за стебель одного из них, мне пришлось сразу же отдернуть руку. Что-то сильно укололо. Все растения, обвившие ствол дерева, были покрыты острыми шипами. Почесав уколотую ладонь, я пошел искать другое дерево. Оно оказалось без сюрпризов, и я стал располагаться на ночлег, еще один ночлег в этом аду. Я снял кроссовки и носки и мысленно попросил бога, чтобы к утру они оказались сухими. В этом я, однако, сомневался, так как воздух был постоянно пропитан влагой. Ступни сморщились и стали темно-зеленого цвета. Я их высушил как смог, но болезненное ощущение всё же осталось. Я попытался разогреться, сначала при помощи одеяла, потом – растирая все тело. Но безрезультатно. Укусы муравьев и комаров все еще беспокоили меня, и с этим ничего поделать было нельзя. Единственное, что мне помогло когда-то, это влажная глина, которой я мазал кожу, чтобы избежать новых укусов комаров. Тогда постоянный зуд в местах укусов сменился каким-то другим, более комфортным ощущением, описать которое я бы не смог. Ноги продолжали болеть, как и спина. Правая рука онемела от постоянного размахивания палкой.

Я так устал, что заснул почти сразу. Последнее, о чем я подумал, перед тем как уснуть, было то, что неплохо бы утром выпить большую чашку молока с мёдом и парой гренок с толстым слоем масла и клубничного или ежевикового джема.

Меня разбудил какой-то шум совсем рядом, и я чуть не упал на землю от испуга. Ну, вот и всё, теперь-то они добрались до меня. Столько усилий, столько сил потрачено зря. Меня всё же застали врасплох, и теперь я должен дорого за это заплатить. Я судорожно ухватился за ветку и испуганно посмотрел по сторонам в поисках повстанцев. При этом я, кажется, выкрикнул: – Не стреляйте! Не стреляйте! Однако вокруг никого не было. Повстанцы уже бы выстрелили или, по меньшей мере, стащили бы меня с дерева. Значит, это была ложная тревога. Мне стало даже любопытно, какое же животное потревожило мой сон.

– Я когда-нибудь проснусь спокойно? – проворчал я вслух – можете оставить меня в покое хоть на какое-то время?

По правде говоря, мне уже было всё равно. Я слез с дерева и потянулся, отчаянно зевая. Я неплохо поспал, несколько часов подряд, но спина по-прежнему болела. К тому же, окончательно проснувшись, я вновь почувствовал зуд на руках и ногах, в местах укусов муравьев и комаров. Спать на дереве вообще-то не очень хорошо для организма, но иногда, это всё же предпочтительней, чем спать на земле, где ты можешь стать легкой добычей любого животного или человека. Я внимательно осмотрел ноги и руки и обнаружил, что некоторые ранки, особенно царапины от веток, воспалились. Только этого мне и не хватало! До меня донеслось какое-то невнятное урчание – это был мой желудок. Я почувствовал сильный голод, но еды у меня уже не было. Так что на сегодня главная задача – добыть пищу. Вода никакой проблемы пока не представляла, так как мне удалось вновь выйти к реке. Мне очень пригодился бы сейчас рассудительный Алекс, мне нужны были его умные и всегда тщательно взвешенные советы. Но Алекса не было, он был мертв, и Хуан был мертв, а я был один. И по моей вине – всё произошло из-за меня.

Я пошел к реке, чтобы умыть лицо и попить воды. Напившись вдоволь, я набрал воды в бутылку. Я знал, что жажда скоро вновь вернется. Я сел на большой камень и стал раздумывать, как лучше добывать пищу. Пока я думал, мой взгляд непроизвольно остановился на одном дереве, которое мне смутно что-то напомнило. Я встал и осмотрел его внимательней. Что-то я упустил, но что? Такое чувство испытываешь, когда что-то крутиться на языке, но не можешь вспомнить точно, что именно. Вспомнил! Это такое же дерево, на котором тот попугай в прошлый раз лакомился его плодами. Вот так бывает, когда в голове срабатывает какой-то сигнал, и воспоминание наконец-то вырывается наружу из темных закоулков забвения. Вот так и случилось на этот раз: крайняя нужда сняла оцепенение с парализованного мозга. Если животные едят эти плоды, то и я, наверное, мог бы. Я когда-то читал, что некоторые животные, вследствие своего метаболизма, могут переваривать ядовитые плоды, но в большинстве случаев, то, что едят животные, было съедобным и для человека. Особенно если это обезьяны, наиболее близкий к человеку вид из всех обитавших в здешних местах.