Джеймс Роллинс - Седьмая казнь

Джейн вспомнила горшки в виде слонов, которые, как они теперь знали, были сделаны из древесины и коры сливовых деревьев мобола, чьи дубильные вещества – танины – требовались для процесса мумификации и производства лекарства.

Но откуда мог это знать мой отец?

Танины действовали только на спящих микробов в мертвых телах. Сами по себе они не могли быть лекарством, потому сосуды и оставили в покое, считая их бессмысленными украшениями.

Из рассказов Рори стало известно, что отец анализировал мумию на троне – истинное лекарство, – но обнаружил только микробы, идентичные болезнетворным. Чтобы различить эти два вида микробов, потребовался бы молекулярный анализ.

И все же спустя два года отец сделал открытие, поняв, что татуировки на коже царственной мумии нужно читать на древнееврейском, хоть и написаны они египетскими иероглифами. Рассказ, записанный на ее теле, позволил профессору связать мумификацию с лекарством. Не желая говорить Хартнеллу правду, профессор оставил послания для Джейн и начал процесс самомумификации, поедая кусочки коры и следуя ритуалу, описанному на татуированном теле. Он делал это два или три месяца, подготавливая свое тело, а потом принял дозу микроба, обнаруженную в каменном черепе богини, в надежде, что танин превратит яд в лекарство.

– Ты почти разгадал загадку, – прошептала Джейн, обращаясь к почерневшим руинам.

– Мы тоже повинны в его неудаче, – сказал Дерек. – Он нес нам лекарство. Он знал, что болезнь должна убить его, чтобы микробы впали в спячку и стали восприимчивы к воздействию танина. Но мы вскрыли его череп слишком рано, до того, как трансформация завершилась. Мы выпустили болезнь, вместо того чтобы дождаться лекарства. – Дерек крепче прижал к себе девушку. – Я думаю, ближе к концу он догадался, что Хартнелл переманил Рори на свою сторону, что твой брат был соучастником в…

– Рори всех нас предал, – горько прервала его Джейн. – Он украл у меня отца. Я столько времени думала, что они оба мертвы…

Дерек повернул ее лицом к себе.

– Твой отец знал, что ты поймешь его послания. Это был его запасной план. И он оказался прав. Ты все поняла.

– Мы поняли.

Дерек насмешливо поднял правую бровь.

– Как интересно! Археолог, готовый делиться открытием… Ты уверена, что Гарольд – твой отец?

Джейн шутливо стукнула его в плечо и потянула прочь.

– Пошли выпьем пива.

И они направились в «Корзину и молнию».

Дерек взял ее за руку.

– В конце концов твой отец достиг того, к чему стремился с самого начала. Он нашел доказательство того, что библейские казни действительно случились, что события, описанные в Книге Исхода, были историческими , а не просто легендарными. Его открытие поставило на уши всех археологов.

Джейн кивнула, пытаясь найти в этом толику утешения. Она благодарно сжала руку Дерека, и некоторое время они шли молча.

– Знаешь, мне сегодня звонил Ной, – наконец произнес Дерек.

– Он отыскал слонов?

– Говорит , что не смог, но я ему не верю. И он явно никому о них не рассказывал.

– Это хорошо. – Джейн придвинулась поближе к спутнику. – Так им лучше…

Ее прервал перезвон колоколов со старой каменной церкви. Хорошо, что починили колокольню, подумала Джейн. Это был маленький знак сопротивления ужасам действительности.

Из церкви донесся тихий хор голосов.

Джейн увлекла Дерека через улицу, привлеченная колдовской музыкой, исполненной горя и милосердия. Они вошли в церковь и почувствовали аромат благовоний. В правом нефе репетировал хор. Девушка показала на маленькую часовню напротив столетнего органа.

– Но мы же…

– Тише.

Джейн остановилась у колонны, пробежала пальцами по выбитой на камне надписи. Она вспомнила, как приходила сюда вместе с отцом, в детстве, пытаясь перевести на лист бумаги древнюю надпись кусочком угля. Слова были написаны на латыни в то давнее время, когда на деревню обрушилась чума, – еще одно доказательство сопротивления жизни злу.

Praetereo fini tempori in cello pace.

Она прошептала про себя значение этих слов: «Со смертью вступаю в мир небесный».

Джейн чувствовала необыкновенную близость к отцу, вспоминая о том, что не все в прошлом было плохо. По ее щеке скатилась слезинка.

– Что с тобой?

Она подняла глаза на встревоженного Дерека, притянула его поближе и поцеловала под пение хора, звучавшего под церковными сводами на протяжении веков.

Заметив влюбленных, певцы замолчали и зааплодировали.