Джеймс Роллинс - Седьмая казнь

Он не решался замедлить машину, как хотел раньше. На воплощение плана оставалось все меньше времени.

– Пейнтер! – внезапно послышался вопль Хартнелла.

И тут из старого котлована ушел ввысь плотный шар плазмы. Энергия больше не спускалась к земле. Катастрофа близилась. Пейнтер проследил за громадной шаровой молнией, летевшей к облакам, и увидел: огненный котел, клокотавший в небе, прибыл. Его внешние края практически соприкасались с плазменным столбом, поднимавшимся от «Авроры».

Времени не осталось.

Пейнтер одновременно толкнул дроссель и опустил нос самолета. Скорость резко возросла, машина превратилась в управляемую ракету.

Внезапный порыв ветра ударил «Боинг» в бок и помешал Пейнтеру перейти ко второй части плана. Бормоча ругательства, он поправил нос машины с учетом ветра, возвращая самолет на правильный угол атаки. На этот маневр пришлось потратить последние ценные секунды.

Порядок.

Пейнтер выскочил из кресла и бросился в грузовой отсек, к рампе.

В летящем к цели самолете гулко раздавался стук сапог. Земля была совсем рядом. Слишком низко, чтобы прыгать с парашютом – не успеет раскрыться, и слишком высоко, чтобы прыгать без парашюта.

Пришлось импровизировать.

Возле открытого грузового люка Пейнтер на бегу схватил то, что на всякий случай подготовил заранее, забросил за спину, щелкнул пряжками и прихватил другой рукой автомат.

Подбегая к открытому грузовому люку, он видел по обе стороны искрящиеся спирали антенн. Крылья самолета чиркнули по верхушкам, а нос начал продираться сквозь стальные прутья.

Черт…

Со всего маху Пейнтер хлопнул по кнопке на баллоне сжатого воздуха.

Метеозонд вырвался из рюкзака, поймал ветер за хвостом самолета и вынес Кроу наружу.

Отлетая все дальше в сторону и вверх, он смотрел, как «Глоубмастер» пропахивает сияющие кольца спирали, целясь в огненное чудовище в центре.

17 часов 52 минуты

Саймон Хартнелл стоял у главного пульта.

Он слышал рев приближающегося лайнера и треск стальных антенн и неотрывно смотрел на башню, охваченную пламенем энергии, вспоминая, как когда-то огни на вершине башни походили на огни святого Эльма на высоких мачтах парусных судов.

А еще ему вспомнилось предостережение Пейнтера: «Некоторые устремления заводят слишком далеко».

Но даже сейчас Хартнелл не был готов признать правдивость этих слов.

Он смотрел на дело рук своих, обреченное погибнуть.

Не пытаться – неизмеримо хуже.

Мир взорвался, отнимая его жизнь и все мечты.

17 часов 53 минуты

Пейнтер с высоты наблюдал за последними секундами полета «Глоубмастера».

«Грузовик» проехал днищем по блестящим антеннам и врезался носом в вершину башни. Опрокидываясь в широкий котлован, самолет раздавил своим весом башню, навсегда потушив эту раскаленную добела свечу.

Ослепительный столб плазмы взметнулся к небу, словно хвост разъяренной кошки, – и пропал.

В следующую секунду самолет взорвался. На месте котлована вырос огненный шар, быстро сменившись столбом дыма, черной тенью недавнего сияния.

Пейнтер поднял автомат и выстрелил в шар метеозонда над головой. Он стрелял осторожно, одиночными, давая воздуху выйти помедленнее. В конце концов шар сдулся, и Кроу полетел к земле. Он приготовился к жесткой посадке, но приземлился вполне удачно.

Директор «Сигмы» встал и поднял взгляд на небо. Антенны не работали, некому было посылать энергию в небеса и подкармливать бушевавший там огонь. Часть электричества башня успела вытянуть к земле, и яростная воронка урагана в облаках постепенно теряла силу. Бледно-алое сияние почти угасло – огонь, бушевавший в ионосфере, без подпитки с земли потух.

Однако сделать предстояло очень многое. В частности, провести обеззараживание местности. Надеяться на силу электричества, разрушившую микробов в воздухе, было бы неразумно.

Пейнтер вздохнул, вновь сосредоточившись на земных проблемах, и зашагал к станции.

Странно, он думал, что в Арктике должно быть холоднее.

Кроу поднес ладонь ко лбу.

У меня жар.

18 часов 25 минут

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Кэт.

Сидя на походной койке в палатке инуитов, Сафия держала в руках чашку теплого рыбного бульона, который сварили для нее Джон и Тагак.

– Лучше.

Они были вдвоем. Рори ушел в другую палатку, где Джон постарался устроить Антона поудобнее, но пуля, от которой бывший глава службы охраны закрыл Рори, а тот в свою очередь – Сафию, разворотила ему позвоночник, парализовав нижнюю часть тела. Пуля вышла из груди, повредив легкое, и теперь Антон кашлял кровью.