Ирина Линер - Карибский вояж

Скоро Новый год, по этому поводу кто-то из компании прихватил ёлочную игрушку и повесил на ветку ближайшего куста. Мы разложили прямо на земле скатерть и достали из рюкзаков тарелки и продукты. Салаты, купленные в русском магазине, сырники, котлеты… Достали термос, в нем – не чай! Но чуть-чуть. Как не устает повторять Лиза, с этим хайкингом не похудеешь.

Пока мы общались и угощались, Нора забралась на большой камень у самой воды и уселась там с комфортом, подставив лицо к солнышку. Нора – это Борина тетя. Она живет в Бостоне и приехала в Нью-Йорк специально, чтобы нас повидать. Мы с Сашкой гостили в ее летнем доме на Кейп Коде пару лет назад. Я спросила у нее про общих знакомых, особенно про Римму. Потрясающая женщина, я до сих пор под впечатлением от встречи с ней! Судьба у нее такая, что только в книгах об этом писать. Родилась в тридцатых годах в Америке в семье американки и нашего эмигранта. Когда ей исполнился год, родители уехали всей семьей в Советский Союз строить коммунизм. Отца сразу расстреляли, а их с мамой не тронули. В Америку они смогли вернуться только в 1977 году. Очень жаль, но год назад Римма умерла.

Озеро и зимой очень красиво, а видели бы вы, каким оно бывает осенью! Вообще, считается, что самая красивая осень – в Новой Англии, на восточном побережье Атлантики. Не буду спорить, пока не увижу, но в Арканзасе, например, она тоже прекрасна. Да и здесь разве нет?

Мама дорогая! На противоположной стороне озера на лед выбежали мальчишки! И где же, интересно, ненормальные родители этих ненормальных детей? С замиранием сердца смотрим, как детишки бегут по потрескивающему льду, и прикидываем, что будем делать, если они провалятся. Слава богу, лед выдержал, но мозгов у них точно нет.

К машине возвращались по той же тропе, что шли туда, только на этот раз я не падала. Утром было более скользко, и я навернулась аж два раза. Правда, падала только на одну сторону: на ту, где у меня не была надета кошка. И в горы мы не полезли тоже по причине скользкости, у подножия шли.

Я даже не помню, что мы дальше делали в этот день. Приехали домой, с кем-то разговаривали на автомате, куда-то звонили, приходил кто-то… Сил наших – и эмоциональных, и физических, только на поход хватило. С трудом дождались вечера и отключились.

Приезжая в Нью-Йорк, все туристы, как правило, толпятся на Манхэттене. Мы не исключение и большую часть времени тоже проводим там. А где еще? Не в Бронксе же? А в этот раз получилось наоборот. В Манхэттене появлялись набегами, а Бронкс облазили почти весь. Во всяком случае, его приличную часть Ривердейл, где живут родственники. Почему-то считается важным упомянуть это факт в разговоре с нашими эмигрантами. Потому что, услышав слово «Бронкс», они начинают высокомерно морщить нос, а когда уточняешь, что имеется в виду Ривердейл, то сразу говорят, что это же совсем другое дело.

По мне так разница лишь в том, что в Ривердейле можно гулять по ночам, а в той части Бронкса, что находится ближе к зоопарку, лучше даже днем из машины не выходить. Подъехал к зоопарку, заскочил в ворота – считай, что ты в безопасности. Про безопасность я говорю с чужих слов, сама я там нигде, кроме зоопарка, не была. А он в Бронксе знатный! Один из крупнейших в мире и самый большой городской зоопарк в Штатах! На момент его открытия в 1849 году там обитало всего восемьсот сорок три особи, а сейчас – около четырех тысяч животных, собранных со всего мира.

Бронкс – огромный! В нем одном живет почти полтора миллиона человек! Это единственный район Нью-Йорка, расположенный на материковой части города, все остальные находятся на островах.

Название ему дал Йонас Бронк – швед по происхождению, голландец по стране исхода и капитан по профессии. В 1639 году он основал здесь первое европейское поселение, которое вскоре вошло в состав Новой Голландии. Нью-Йорк в то время назывался Нью-Амстердамом, а владели им голландцы. Какое счастье, что они продали город англичанам! Говорили бы сейчас в Америке не на английском, а на голландском языке! А он, мягко говоря, не самый благозвучный.

Основной приток мигрантов в Бронкс пришелся на XIX–XX века. Сначала это были выходцы из Ирландии, Германии и Италии, позднее – из стран Латинской Америки. На данный момент почти половина жителей Бронкса говорит по-испански, а вторая половина – по-английски и по-русски.

Огромные высотки в Ривердейле соседствуют со старыми двухэтажными домами. Стоит этот «исторический фонд» за миллион, но в него еще нужно вкладывать и вкладывать. Один мой знакомый хотел недавно купить здесь жилье и осмотрел почти все выставленные на продажу дома. Потом решил, что ну его, и купил что-то поновее в другом районе.