Рей Милтон - повесть Живое сердце

– Я…я больше не буду. . .

– Вот и хорошо, класс, всем приготовиться, сейчас придёт учитель, вы должны сидеть тихо. – не скажу, что было до этого шумно, но тут главное контроль. Нужно знать своё место. В класс зашла женщина в мерзких удлиненных очках и стопкой книг в руке и ещё с длиннющей указкой.

– Здравствуйте, садитесь. Сегодня у вас очень важная тема- острый палец поправил очки, и змеиный взгляд прополз по всем ученикам. – кем вы будете, когда окончите школу, и какую пользу вы должны принести. – и тут пошла череда сочинений (скорее резюме о приеме на работу), послушаем одно из них.

Его читала серая девочка с тонкими косичками и тухлым взглядом:

" Когда я окончу школу я поступлю в университет, я буду как моя мама, бабушка и прабабушка, а до неё и её бабушка работать в больнице мед сестрой. Я должна буду делать уколы, вести записи, и выполнять поручения врача, чтобы принести пользу окружающим. " – И далее в таком духе были написаны все сочинения. Профессии передавались поколениями. Всегда. Никто не выбирал что-то другое. А смысл? Работа, работа, работа она везде работа. Так ведь? Или…

– Мамука, твоя очередь. – гром среди грозы обычное дело, но всё равно бывает страшно, хоть и знаешь, что это неизбежно. Наш серый мальчик неохотно поднялся, и стиснув кулаки опустил голову.

– Я… Я не написал сочинение… – тишина, все разом обернулись на него, учительница встала и медленно подошла к нему, нависнув словно коршун над добычей.

– Ты не написал… – она медлила, точно нашла добычу, которую хотелось съесть с особым удовольствием…медленно… – интересно, чем же ты был занят?? Тебе не стыдно?!… Раз ты не написал, что полезного ты сделал за вчерашний день, чтоб заработать, скажем, на кружку чая? Ты бездельник, сядь. Завтра утром вместо школы ты пойдешь на завод, что на окраине, у самой стены. Там ты пробудешь целый день и напишешь сочинение про работу на заводе, и о шестерых людях. Семь сочинений, включая твое. Я немедленно сообщу твоим родителям. Плохо.

"Ну, хоть в школу не нужно будет идти "– подумал Мамука, возвращаясь домой. Почти всю дорогу он смотрел на асфальт, и лишь в шагах десяти от дома взглянул на громадную стену, которая тянулась почти до самого неба. За той стеной была другая страна: страна свободных. Страна живых. Учителя говорили, что свобода – это безделье и тунеядство, а потому недолюбливали ту страну, но всё-таки эти две страны пересекались в торговых отношениях: те поставляли отличные фрукты, овощи, и прочие дивные продукты, а со стороны серых была хорошая техника.

Вернувшись в пустую квартиру, которую освещал свет серой лампы, серый мальчик подошёл к крану и включил воду. Быстрая струя воды вмиг ударилась о дно раковины и так же быстро стекала вниз по канализации. Тишина кругом и лишь шум воды… Мальчик уныло вздохнул, понимая, что ему предстоит разговор с родителями.

Уныние было не напрасным… Разговор был не очень приятным. Нет, криков и ругани не было, была лишь лекция о том, что нужно делать, и то, что делать не нужно, в том числе и думать. Наступила ночь. Наконец-то. Тишина, ничего не нужно делать. Спать. Можно забыться. «Почему я не такой как все. А может они такие же? Нет, видно я как-то болен, видимо я сломан, я урод…» Укрывшись одеялом серый мальчик долго не мог уснуть. Ну конечно, когда голова полна летучих мыслей (я так называю мысли непроизвольные, которые сами лезут в «думалку», когда ты их не думаешь, но в тоже время немного думаешь) уснуть бывает довольно трудно. Но вскоре изнеможения организма дало о себе знать, и Морфей взял верх, утащив серого мальчика в свое царство грёз.

Снилась мальчику дорога, длинная дорога серого цвета, по которой он шёл медленно и не спеша и вот наконец дорога закончилась впереди стояли две ямы: одна черная, как первородная тьма, а другая сияла ярким, светом, так, как светит солнце. Скорее всего так оно светит, так им в школе рассказывали. В серой стране не было солнца, вернее на небе всегда были тучи. И вот мальчик стоит перед ямами, а дорога начинает разрушаться, кирпич за кирпичиком она исчезает, словно рассыпается мозаика, мальчик нервно оборачивается и вновь смотрит на ямы, тьма это что-то близкое, что-то знакомое, там будет безопасно, но… Этот свет, так тепло… Тут… В груди… И как будто светит. Он шагает на встречу свету и просыпается.

Вздрог… Светло, серое небо за окном… Новый день ждёт. Мальчик прикоснулся к груди, там по-прежнему темнота, впрочем, как и у всех этой стране. Дело в том, что у каждого человека в серой стране в груди, прямо по середине было стеклянное сердце, оно было черного цвета, словно потухшая лампа. Но, так было тепло в груди после этого сна…