Джеймс Купер - Следопыт (С иллюстрациями)

– Там нет селения, – спокойно, но положительно отвечал индеец. – Слишком много деревьев.

– Если бы и так, все-таки там должны быть индейцы, и, быть может, из ваших старинных товарищей.

– Не Тускарора, не Онеиды, не Могавки, – это огонь бледнолицых.

– Бледнолицых? – с сомнением и удивлением спросил Кап. – Как же вы это можете знать? Из чего вы видите, спрашиваю я вас, что это дым от огня бледнолицых, а не краснокожих?

– Сырое дерево! – с невозмутимым спокойствием возразил воин. Чем сырее, тем больше дыма; чем больше воды, тем чернее дым.

– Но, – с прежним сомнением сказал моряк, – я не вижу, чтобы было много дыма, и чтобы он был особенно черен.

– Слишком много воды! – с сильной уверенностью отвечал Стрела. – Тускарора слишком умен, чтоб разводить огонь водой; белый же читает много книг и зажигает что попало; много книг – мало знания!

– Ну, это довольно умно сказано, – заметил Кап, которого нельзя было назвать большим любителем книг. – Но довольно об этом; скажите мне лучше, как далеко еще мы от лужи, которую вы называете большим озером?

Индеец посмотрел на моряка со спокойным презрением, и затем отвечал: – Озеро Онтарио обширно как небо, – еще один день, и моряк убедится в этом.

– Ну, это мы увидим, – возразил Кап. – Если же этот пруд свежей воды так близок, как вы говорите, и так обширен, как небо, то он был бы уже виден парою хороших глаз.

– Смотрите! – сказал индеец, спокойно протягивая свою руку. – Там Онтарио.

Кап взглянул по указанному направлению, и затем посмотрел на индейца с некоторою важною снисходительностью.

– Так это крошечное пустое место на небе и есть ваше знаменитое Онтарио? – сказал он, наконец. – Ну, я должен сознаться, что оно вполне соответствует ожиданиям, возбужденным во мне, когда я покидал морской берег, для отыскания озера пресной воды. И это прекрасное озеро! Я не думаю, чтоб на нем было достаточно места для плавания одного человека! Молчите уж о нем, и будем лучше искать бледнолицых, которые, как вы сказали, должны находиться поблизости.

Индеец выразил свое согласие безмолвным наклонением головы, и все общество молча сошло с груды деревьев. Сойдя вниз, Стрела объявил, что он пойдет к огню, чтобы увериться в действительном значении его. В то же время он предложил своей жене и другим двум спутникам, чтобы они воротились к оставленному в ближайшей речке челноку и там ожидали его возвращения.

– Нет, это не годится, – возразил Кап, которому не нравилось такое предложение. – В такой неизвестной и дикой местности я не считаю удобным, чтоб лоцман слишком удалялся от своего судна, и потому предпочитаю держаться всем вместе. Я пойду с вами, чтоб переговорить с незнакомцами.

Индеец серьезно, но, не обижаясь недоверием Капа, дал свое согласие на такой вызов и приказал жене своей отправиться одной к челноку. Кап сделал племяннице знак последовать за женою Стрелы.

– Нет, дядя, я предпочитаю оставаться около вас, – возразила Мария. – Движение принесет мне пользу, после того, как я так долго сидела в челноке, притом я рассчитываю, что между неизвестными найдутся и женщины.

– Ну, так пойдем, дитя мое, – ласково сказал моряк. – Расстояние не велико, и, во всяком случае, мы успеем воротиться за час до заката солнца.

Мария тотчас приготовилась сопровождать мужчин, между тем как послушная, скромная жена индейца, которую звали Юнита, терпеливо направилась к оставленному челноку.

Прежде чем все общество пустилось в путь, индеец обратился к своему спутнику и серьезно сказал ему: – Смотрите во все глаза, и держите язык!

– Да, да, понимаю, – возразил Кап. – Это, как я слыхал, обыкновение индейцев. Смотри, он осматривает полку своего ружья, а потому, я думаю, не дурно, если и я взгляну на свои пистолеты.

Пока Кап приводил эту меру предосторожности в исполнение, индеец вступил в чащу, и Мария, опираясь на руку дяди, следовала за ним легким, эластическим шагом. Во время первой полумили они, кроме молчания, не соблюдали никакой осторожности; но, по мере приближения к месту, где должен был находиться огонь, шаги индейца делались осторожнее и тише, глаза его бдительнее и старание скрыть свою наружность – сильнее. Наконец, он остановился, и с торжеством указал на отверстие между деревьями.

– Смотрите, – сказал он, – огонь бледнолицых!

– Да, в самом деле, малый прав, – проворчал Кап. – Вот сидят они, и так спокойно и беззаботно кушают, как бы находились в каюте трехдечного корабля.