Енё Рэйтё - Три мушкетера в Африке

Послышался какой-то хруст.

– Что ты делаешь? – спросил я Альфонса.

– Вывожу из строя рацию. Этот оазис оснащен получше, чем Немас-Румба.

– Что верно, то верно, – отозвался я. – Здесь жандармы даже ромом балуются.

Бутылку я прихватил с собой.

Ничейный собрал целый узел: оружие, кой-чего из барахлишка и прочие нужные вещи.

– Все, уносим ноги! – распорядился он. – Ты дуй вперед, а я тут малость осмотрюсь, что к чему. Не хочу, чтобы наши беспокоились, да и Хопкинс небось помирает от жажды.

Я пополнил кладь двумя бурдюками воды, загрузил верблюда и двинул прочь из оазиса. Вскоре я уже был у места нашей стоянки. Не слезая с верблюда, сразу же протянул Хопкинсу бутылку рома, и он ее мигом уполовинил.

– Давно бы так! – с облегчением заметил он.

Ивонна судорожно вцепилась мне в руку. Понятное дело, любовь не скроешь!

– Где ваш друг? – взволнованно спросила она.

Ловко прикидывается, будто ее интересует Альфонс.

– С ним все в порядке. С минуты на минуту он будет здесь.

– Где это вы раздобыли верблюда? – вылез с идиотским вопросом Хопкинс.

– Объявили среди ночи под барабанный бой: мол, если у кого есть верблюд на продажу, ведите его сюда, а то беглым легионерам надоело топать пешком.

– Дурак!

– От дурака слышу. – Обменявшись любезностями, мы замолчали.

Со стороны оазиса показалась процессия: всадник на верблюде вел за собой еще несколько верблюдов. Наверняка Альфонс, больше некому… Но нет! На одежде путника блеснули пуговицы.

Жандарм!

Хопкинс и я одновременно выхватили револьверы.

– Ложись! – крикнул Ивонне Хопкинс, но девушка прокричала в ответ:

– Это он!.. Не стреляйте, это же он!

Теперь и мы признали в жандарме Альфонса Ничейного.

– Привет, вот и я!

Соскочив с верблюда, он бросился прямиком к Ивонне и давай целовать ей обе ручки. А она – то в смех, то в слезы. Очень добросердечная девушка!

– Где это ты разжился? – Хопкинс указал на униформу.

– Раздел жандарма, прежде чем спустить его в фуражную яму.

– Что теперь?

– Если попадем в оазис Тимбак до того, как там станет известно, что мы побывали в Азумбаре, тогда можно надеяться на лучшее.

– Надежда есть. Суди сам: к полудню жандармы вернутся в Азумбар, но рация у них не фурычит. Значит, с утра они наладятся в ближайший оазис, чтобы передать сообщение, и мы выигрываем два дня.

– Я тоже так считаю. Как вы настроены, Ивонна: бодры или подавлены?

– Ни то, ни другое. Я знаю лишь одно: рядом с вами… со всеми вами… мне не страшны никакие беды и напасти.

Слышали? Конечно, она имела в виду одного меня, просто ей не хотелось обижать остальных. Тонкой души человек!

До заката солнца мы устроили себе отдых. Да не простой, а с «противовоздушной маскировкой» – изобретением Альфонса Ничейного, – чтобы укрыться от самолетов-разведчиков: они без конца прочесывают пустыню в надежде обнаружить нас и сообщить по радио наземным частям, где искать беглецов. «Противовоздушная маскировка» состоит вот в чем: ложишься на песок и укрываешься куском брезента, присыпанного сверху толстым слоем песка. Точно так же мы прятали и верблюдов. Конечно, испытываешь определенные неудобства, зато когда над головой у тебя гудит мотор, можешь лежать спокойно – пилоту сверху виден лишь желтый песок. С наступлением темноты мы во весь опор неслись вперед. У нас было два запасных верблюда, так что мы постоянно меняли выдохшихся животных. В воде и провизии недостатка не было.

Оставалось только выиграть состязание с жандармом, который уже был в пути к ближайшей радиостанции, чтобы сообщить о нас. Ивонну, несмотря на всю ее спортивную закалку, этот переход измотал основательно. К таким бешеным темпам она не привыкла, но из последних сил старалась держаться.

– Еще немножко… – шепотом подбадривал ее Альфонс Ничейный.

– Все… в порядке… – выдохнула она на грани потери сознания.

Последнюю милю пути мы страховали Ивонну с обеих сторон, поддерживая всякий Раз, стоило ей только покачнуться. И вот, на рассвете следующего дня, вдали показался оазис Тимбак. Мы сняли Ивонну с седла, уложили поудобнее, смочили лицо. Девушка пришла в себя, но силы ее были на исходе.

– Каковы наши дальнейшие планы?

– Прежде всего необходимо привести себя в порядок, – небрежно бросил Альфонс.

Оказалось, что у жандарма, спущенного им в фуражную яму, наш приятель позаимствовал не только мундир, но и платяную щетку. Форма на редкость шла Альфонсу – залюбуешься. Пожалуй, даже мне было бы трудно соперничать с ним.