Сандра Браун - Новый рассвет

Он застонал.

– Бэннер, милая, не говори так.

– Почему? – Она подняла голову, взглянула ему в глаза.

Грейди откинул выбившуюся прядь с ее щеки.

– Когда ты так говоришь, я хочу тебя еще сильней.

– Правда?

Не стоило притворяться, что она не понимает, чего он хочет. Она выросла на лошадином ранчо и не могла не знать, как размножаются животные. К тому же притворство было отнюдь не в характере Бэннер. Ей и в голову не приходило разыгрывать невинность.

– Да, – выдохнул Грейди, – я хочу тебя.

Его губы прижались к губам Бэннер. Грейди секунду помедлил, а потом тронул их языком.

– О Грейди…

– Прости, я…

– Нет. Не останавливайся. Целуй меня так. Еще…

И Грейди поцеловал Бэннер совсем по-новому, так, что ее бросило в жар, перехватило дыхание и закружилась голова. Но это только усилило желание. Она прижалась к нему.

– Бэннер… – стонал Грейди.

Его рука скользнула вниз, остановилась у груди Бэннер, ласково погладила ее, сжала.

Ощущение было даже острей, чем ожидала Бэннер, – таким обжигающе сильным, что она испугалась, отшатнулась.

На какую-то долю секунды ей показалось, что Грейди нахмурился, но потом голова его поникла, и он, жалкий, пристыженный, уставился на свои ботинки.

– Бэннер, – начал он.

– Пожалуйста, не извиняйся. – Ободренный ее мягкостью, Грейди осмелился поднять глаза. – Я хотела, чтобы ты меня ласкал. И сейчас хочу. Но я знаю, девушке не полагается вести себя, будто ей нравится… ну, нравится самая низменная сторона супружеской жизни. Я не хочу, чтобы ты плохо думал обо мне. Поэтому я остановила тебя.

Грейди сжал ее руки, поднес к губам и пылко поцеловал.

– Я не думаю о тебе плохо. Я люблю тебя.

Она засмеялась низким, гортанным смехом. Многим ковбоям на ранчо Росса ее смех не давал спать спокойно, многие мечтали провести ночь с Бэннер Коулмэн, пытались представить, как это было бы с ней.

– У тебя не робкая невеста, Грейди, – объявила Бэннер. – Меня не придется уговаривать лечь с тобой в постель.

Возвращаясь поздно вечером домой, Бэннер случайно подслушала разговор родителей в гостиной.

– Ты думаешь, она готова к замужеству? Ей только-только исполнилось восемнадцать, – говорил Росс.

Лидия мягко рассмеялась.

– Бэннер наша дочь. Всю жизнь она видела, как мы любим друг друга. Не думаю, что любовь и брак – загадка для нее. Да, она готова. Что до возраста, то большинство ее подруг замужем. У некоторых уже дети.

– Но они не мои дочери, – проворчал Росс.

– Иди сюда, сядь. А то только ковер портишь.

Бэннер слышала, как отец устраивается рядом с матерью на кушетке. Она словно видела их перед собой – Росс положил руку на плечо Лидии, она любовно прижалась к мужу.

– Ты волнуешься из-за Грейди?

– Нет, – нехотя признал Росс. – Он, кажется, надежный парень. Не размазня. И Бэннер, похоже, любит. Бог мой, пусть обращается с ней хорошо, а то придется ему иметь дело со мной.

Бэннер опять словно увидела, как пальцы матери успокаивающе ерошат волосы отца.

– Если что, Бэннер ему задаст. Она своевольная молодая особа. Ты что, не замечал?

– Интересно, в кого бы это? – нежно спросил Росс.

Тишина. Бэннер знала, они обнимаются. Многие ее подруги были бы поражены: ведь они никогда не видели, чтобы родители даже прикасались друг к другу.

Бэннер услышала шорох в гостиной. Значит, кончили целоваться и усаживаются поудобнее.

Первым заговорил Росс:

– Я хотел, чтобы дети наши имели больше, гораздо больше, чем мы, когда были ребятишками.

– Я ничего не помню, только день, когда встретила тебя.

– Помнишь, – мягко возразил Росс. – И я тоже. Я не особо беспокоюсь о Ли. Ли может сам о себе позаботиться. Но Бэннер… – Он вздохнул. – Я убью любого, кто посмеет обидеть ее. Хорошо еще, что опасения мои не оправдались.

– Какие опасения?

– Я боялся, что в один прекрасный день на ранчо прискачет какой-нибудь оболтус-ковбой и похитит ее.

– Ковбои ее не интересуют. Она ведь выросла с ними.

– Да, но ей исполнилось восемнадцать лет. А началось это с шестнадцати. У нее появился такой взгляд…

– Какой?

– Как у тебя, когда я расстегиваю рубашку.

– Росс Коулмэн, ты самонадеян…

Лидия вдруг замолчала, и Бэннер не сомневалась – виной тому губы ее отца.

– Нет у меня никакого такого взгляда, – слабо запротестовала Лидия.

– Есть, есть. – Росс понизил голос. – Как раз сейчас ты так смотришь. Иди сюда, женщина, – прошептал он.

И вновь тишина.

Улыбаясь, Бэннер потушила свет в холле и пошла наверх. У себя в комнате она подошла к зеркалу, прижалась носом к стеклу.