Жюль Верн - Путешествия и приключения капитана Гаттераса

– Что вы хотите сказать, Джонсон? – спросил доктор.

– Взгляните на этот бугор, – сказал боцман, ставя ногу на холмик, на котором были заметны три борозды.

– Что же в нем особенного?

– Это могилы трех матросов Франклина, – ответил Джонсон. – Я уверен в этом. Нет, я не мог ошибиться. В ста шагах отсюда должно находиться жилье, и если его нет, то… то…

Он не решился договорить. Гаттерас бросился вперед, отчаяние овладело им. Действительно, там должны были находиться столь желанные склады со всякого рода припасами, на которые рассчитывал капитан. Но огромные запасы, собранные цивилизованными людьми для бедствующих мореплавателей, оказались разграблены, расхищены и уничтожены дотла! Кто же совершил это преступление? Звери этих стран – волки, медведи, песцы? Нет, конечно: они уничтожили бы только съестные припасы, а между тем не оставалось ни клочка палатки, ни обломка дерева, ни куска железа или другого металла и – что всего ужаснее для экипажа «Вперед» – ни куска угля!

Очевидно, эскимосы, которым приходилось иметь дело с европейцами, поняли наконец значение оставленных здесь предметов, в которых они сами чувствовали острую нужду. После отплытия «Фокса» они беспрестанно возвращались к этому рогу изобилия, расхищая все с явным намерением – не оставить ни малейших следов от находившихся здесь складов. Все кругом было пустынно – до горизонта расстилалась ровная пелена снегов.

Это окончательно сразило Гаттераса. Доктор молча покачивал головой. Шандон не проронил ни слова, но внимательный наблюдатель подметил бы у него на губах злорадную усмешку.

В это время прибыли люди, посланные Уоллом. Они сразу все поняли. Шандон, подойдя к Гаттерасу, сказал:

– По-моему, капитан, отчаиваться не следует. К счастью, мы находимся еще при входе в пролив Барроу, которым можем пройти в море Баффина.

– Мистер Шандон, – ответил Гаттерас, – к счастью, мы находимся при входе в пролив Веллингтона, которым поднимемся к северу.

– Но как же мы пойдем, капитан?

– Под парусами, сударь! Топлива у нас хватит еще на два месяца, а больше и не нужно для нашей зимовки.

– Позвольте заметить… – начал было Шандон.

– Я позволяю вам, сударь, следовать за мною на бриг, – ответил Гаттерас.

И, повернувшись спиною к своему помощнику, он возвратился на судно и заперся у себя в каюте.

Целых два дня дул встречный ветер, капитан не выходил на палубу. Доктор воспользовался вынужденной остановкой, чтобы исследовать остров Бичи. Он собрал кое-какие растения, которые, пользуясь летним теплом, пробивались на скалах: робкие кустики вереска, разновидности лишайника, род желтого лютика, немного похожее на щавель растение с листьями шириной в несколько линий и довольно крупные экземпляры камнеломки.

Фауна острова оказалась богаче флоры. Доктор наблюдал длинные вереницы гусей и журавлей, направляющихся к северу. Встречались ему также куропатки, черно-синие гагары, лозники, принадлежащие к семейству голенастых, полярные нырки с удлиненным туловищем, полярные рябчики, что очень хороши на вкус, черные альбатросы с крыльями, испещренными белыми крапинками, с красными, как коралл, лапками и клювом, крикливые стаи исландских чаек и крупные белогрудые чомги.

Доктору посчастливилось подстрелить несколько серых зайцев, еще не успевших одеться в белую зимнюю шубу, и голубого песца, которого с замечательным искусством затравил Дэк. Медведи, очевидно побаивавшиеся человека, держались на расстоянии, не досягаемом для пули, тюлени сделались чрезвычайно осторожными – вероятно, по той же причине, что и их заклятые враги – медведи.

В воде залива в огромном количестве встречался моллюск-труборог, очень приятный на вкус. Класс членистоногих (семейство двукрылых) был представлен обыкновенным комаром, которого доктор, к великому своему удовольствию, изловчился поймать, хотя и был при этом укушен. В качестве конхиолога он был менее удачлив и собрал лишь несколько экземпляров съедобных ракушек и двустворок.

Третьего и четвертого июля термометр показывал +57F [15] – самая высокая температура, какую приходилось наблюдать за все время экспедиции. Но в четверг пятого июля ветер перешел к юго-востоку и повалил сильный снег. За ночь температура упала на двадцать три градуса. Не обращая внимания на дурное настроение экипажа, Гаттерас приказал готовиться к отплытию. С тех пор как он миновал мыс Дандас, то есть за тринадцать дней, «Вперед» ни на градус не продвинулся к северу.