Д. Мицкис - Бердолька Чарли и Гертруды Богранд

А туристы шумели, радостно выкрикивая слово «Чудо!» , добавляя на непонятном языке: «Apolutrosis! Agnizo! Agios!» [3]

По радио в кухне рассказывали местные новости:

«…И ещё одно событие рождественской ночи. Свидетелями уникального явления могут стать жители Гластонбери. Если, конечно, его не скроют яркая луна, праздничные салюты и фейерверки. – Ведущий засмеялся. – Сегодня можно увидеть яркую звезду! Правда, астрологи сначала утверждали, что это астероид и нашей планете грозят разрушения, а человечеству – вымирание. Однако позже пришли к выводу – это яркая звезда. Мэр Гластонбери в связи с таким важным событием официально заявил: «Добрый знак! Наш город в дни Рождения (Рождества) и Нерождения (Появления на свет) будет освещён салютами, шарами и фонарями, которые мы запустим вместе с вами. Гластонбери стал пристанищем для белых воронов – редкого вида птиц, несущих на своих крыльях мир. Этим поистине счастливым знамениям я посвящаю следующую песню, – ведущий снова засмеялся. – После этих слов мэр исполнил несколько композиций на сцене с рок-знаменитостями. Полную версию концерта слушайте сразу после нашей программы».

Патиссон продолжал мяукать. На улице туристов становилось всё больше. Их радостные голоса с жутким акцентом и песни о чуде уже перекрикивали ведущего новостей.

Снова зазвонил телефон. Но миссис Пипкин решила не поднимать трубку. Трубку взял проснувшийся мистер Пипкин. Он молчал, немного мычал, а затем, закончив разговор, повернулся к жене:

– Эндора, милая! Звонила Тутси. Попросила тебя к следующему субботнему бриджу принести бутылочку хорошего бренди. Так и сказала: хорошего , а не «бренди для гостей».

После этих слов мистер Пипкин, уставившись в телевизор, попытался отрезать ножку праздничной индейки. Подлива сразу оказалась на полу.

Миссис Пипкин не могла проронить и слова. Долгое время она не могла прийти в себя. Значит, это была не ошибка? Тутси «Ласточка» Фридерман действительно звонила? Миссис Пипкин не понимала, как такое возможно.

За окном прогремели взрывы салюта, за ними – радостные голоса туристов. На освещённом яркой луной небе засверкали рубиновые вспышки. Высоко над городом летали тысячи фонариков.

Праздник омрачал только звонок, которого не могло быть .

Это невозможно! Миссис Пипкин убеждала себя, что её муж просто не в себе. Да. Первый звонок был техническим сбоем. Где-то на линии. Второй – её мужу просто почудился. Наверняка он… он просто задремал.

Миссис Пипкин откупорила припрятанную бутылку «бренди не для гостей», налила себе немного и выпила за Тутси «Ласточку» Фридерман, упокой Господь её душу.

Миссис Пипкин проснулась. Хотя и не помнила, как уснула. Не могла даже понять, где именно сейчас находится. И только спустя несколько минут обнаружила себя на диване в гостиной: телевизор был выключен, огни на ёлке погасли. Бутылка с бренди – опрокинута. Возле неё сидел Патиссон, пытаясь носом пролезть в узкое горлышко. Храп мистера Пипкина доносился со второго этажа.

На улице было светло: яркие лучи пробивались даже сквозь плотные занавески. Миссис Пипкин сначала подумала, что наступило утро (не громыхали салюты; нет радостных криков). Она поднялась с дивана, стараясь не наступить Патиссону на хвост. И, переваливаясь из стороны в сторону, подошла к окну.

С безоблачного неба падал не то снег, не то пух. Звезда, будто путеводная, освещала Райскую улицу и собравшихся на ней туристов. Они молчали, наблюдая за окнами Дома-Номер-Четырнадцать. В одном из них горел тусклый, будто от свечи, свет. Миссис Пипкин сделала вывод: судя по всему, круиз по Средиземному морю для семейства Бо́грандов завершился.

Видимо, бокал бренди раскупорил чрезмерное любопытство миссис Пипкин – настолько сильным было желание узнать, зачем же здесь собрались все эти люди. Нужно узнать подробности и завтра же рассказать соседям! Миссис Пипкин заварила ромашковый чай, надела пальто, домашние тапочки и вышла на веранду. И хотя не удалось тихо закрыть дверь, никто из собравшихся туристов (а их было не менее тысячи, и все – в разноцветных хитонах) не обратил на миссис Пипкин ни малейшего внимания. Казалось, все они чего-то ждут – чего-то настолько важного , словно от этого зависела жизнь каждого из них.

Стояла мёртвая тишина .

Миссис Пипкин взглянула на небо – после бренди ей казалось, что яркая звезда теперь горела прямо над крышей Дома-Номер-Четырнадцать. Спустившись по ступенькам вниз, миссис Пипкин подошла к молодой девушке в длинном бирюзовом хитоне.