Елена Федорова: Приключения Петрушки

– Ну, не хочешь, как хочешь, – огрызнулась Кикиморка. – Я дважды не предлагаю.

Она топнула ножкой и исчезла.

– Апчхи!

Веселый ручеёк пел свою песенку, перепрыгивая с камешка на камешек:

– Привет, непоседа! – звонко крикнул Петрушка. – Хочешь, я расскажу тебе сказку?

– Сказку? – ручеёк замер на миг, а потом весело зажурчал: – Конечно, хочу. Я та-аа-кой любитель сказок, ты даже не представляешь ка-акой!

– Тогда слушай… – Петрушка решил рассказать ручейку сказку, которую когда-то, давным-давно слышал от бродячего актера.

Сюжет сказки очень понравился Петрушке, поэтому он взял его за основу, добавил в повествование новые краски и детали.

В одной деревне жил кузнец Кузьма. Он был добрым, отзывчивым и всем без исключения помогал. С раннего утра до поздней ночи в кузнице шла работа. Работал Кузьма не покладая рук.

Неподалеку от кузницы жила первая красавица Марьянка, которая только и делала, что пела песни, да собою любовалась:

– Ах, я несказанно хороша. Фигура статная. Глаза, как вишни спелые. Губы, как маков цвет, кожа, как нежный персик. Косы черные смоляные, как два спелых колоса. Я – само совершенство! Нет другой такой красавицы на всем белом свете. А раз я самая красивая, то и одеваться я должна в дорогие наряды. На руках должны быть дорогие перстни, в ушах сережки, а на ногах сафьяновые сапожки.

Много женихов к Марьянке сваталось, да ни на кого она и смотреть не хотела. Ещё бы, станет такая красавица время зря терять, да на деревенских парней глазеть.

– Вот если бы заморский принц прискакал на белом коне! – мечтала Марьянка.

Но принц всё не ехал и не ехал. Решила тогда Марьянка заставить кузнеца Кузьму на себя работать, пообещав, что выйдет за него замуж, если он заработает много денег.

– Да зачем тебе много денег? – никак не мог взять в толк Кузьма.

– Как зачем? – сердилась Марьянка. – Чтобы новые наряды покупать!

– Да зачем тебе новые наряды? – смеялся Кузьма. – У тебя и так всего много. Посмотри на свой сарафан, золотом расшитый, на сапожки, на кольца да сережки…

– А мне надо больше, больше, больше, – кричала Марьянка, а Кузьма только плечами пожимал.

Однажды Марьянка ножкой топнула и приказала Кузьме:

– Иди немедленно в город, просись к царю в кузнецы, иначе не видать тебе меня, как своих ушей.

– Воля твоя, милая Марьянка. Дозволь только кузницу закрыть, – смущенно произнес Кузьма.

– Дозволяю! Только поторопись.

Сделал Кузьма всего несколько шагов и остановился как вкопанный.

– Что с тобой? – испугалась Марьянка.

– Мне показалось, что кто-то на помощь зовёт, – проговорил Кузьма.

– Глупости, – рассердилась Марьянка. – Вечно тебе что-то кажется и чудится. Скажи лучше, что не любишь меня, что передумал к царю идти.

– Да нет же, милая, не передумал. Просто я слышал…

– По-мо-ги-те! – раздался истошный вопль.

– Ну, что я говорил? – обрадовался Кузьма. – Точно кричит кто-то и на помощь зовет.

– А ты и обрадовался, что можно на мой приказ рукой махнуть, – надулась Марьянка.

– По-мо-ги-те, то-оо-нуу! – снова раздался крик.

– Марьянка, я должен помочь утопающему. Побегу, – разволновался Кузьма.

– Ничего ты утопающим не должен, – топнула красавица ножкой. – Ты должен мои приказы выполнять. Я тебе запрещаю делать добрые дела. За-пре-ща-ю!

– Да ты что, белены объелась, милая? Добрые дела надо всегда делать. Я не могу оставить того, кто попал в беду.

– Можешь, потому что у тебя есть дела поважнее. Тебе надо для меня деньги зарабатывать, – выкрикнула Марьянка.

– Да успею я, милая. Сначала человека спасу, а потом в город пойду, – сказал Кузьма.

– А, может, это вовсе не человек, а нечисть лесная на помощь зовет, неужели ты не бросишь её в болоте тонуть? – спросила Марьянка.

– Конечно, не брошу, – ответил Кузьма.

Марьянка преградила ему путь и, зло сверкнув глазами, сказала:

– Тогда выбирай: или я, или нечисть лесная!

– И выбирать не буду, милая, – улыбнулся Кузьма, – поспешу к тому, кто на помощь зовет. А уж человек это или нечисть лесная, потом разберёмся.

Отстранил Кузьма Марьянку и спасать утопающего побежал.

– Ах, так, – рассвирепела красавица. – Беги, беги, только помни, что меня ты навеки потерял. И не смей никогда меня больше милой называть!