Е. Соболь: Мудрец_05

– Искусствовед, значит, – протянул он, и на его простецком лице вдруг проступила задумчивость такой глубины, будто он пытался решить дифференциальное уравнение. – Дядя, а чего у тебя нос такой распухший? О кухонный шкаф ударился, пока лук резал?

На этом терпение усатого, кажется, кончилось:

– Так, а ну дуй отсюда, Марадона дворовый! С его отцом, что ли, хочешь потом отношения выяснять?

Илья выпятил челюсть:

– А ты мне чего приказываешь, дядя? Страна свободная, двор общий, где хочу, там и стою.

Улыбка на лице усатого будто затвердела:

– Слышь, мазила, иди дальше о будку долби, если, конечно, мимо нее не промахнешься.

– Мазила, ага, – Илья задумчиво покивал, а потом каким-то неуловимым движением, без замаха, отвел ногу назад и со всей силы пнул по мячу.

Усатый вдруг завопил во весь голос и согнулся пополам, прижимая к себе руки, из чего Паша сделал вывод, что Илья не промахнулся. Очевидно, он точно и прицельно угодил дяде туда, куда мячом хочется получить меньше всего. Цепкие пальцы с рукава исчезли, и Паша бросился прочь, спотыкаясь на каждом шагу. В глазах у него достаточно прояснилось, чтобы понять: он все еще рядом с домом. Трясущимися руками он вытащил ключ от домофона, взбежал на второй этаж, отпер все замки, влетел в квартиру, запер дверь за собой и сполз на пол. И только тут заметил, что весь этот путь Илья проделал вместе с ним и теперь сидел на антикварном столе с таким видом, будто все это – отличное приключение.

– Почему ты… – выдавил Паша. Язык еле ворочался во рту, словно распух.

– А чего он на меня наехал? «Марадона дворовый», «мазила»! Мне дед всегда говорил обиду никому не спускать. Если оскорбили, сразу бей, будь он хоть боксер! Но этому я, кажется, зря врезал. Ты его рекламу видел?

– Что?

– Татуировку!

– А?

– Бэ! Под рубашкой, где пуговицы оторваны. Волчья морда на всю грудь.

– И что?

– А еще папа искусствовед! Что ты понимаешь? Это значит, он в тюрьме сидел и не последним человеком там был. А ты думал, чего он в такую жару в рубашку с длинным рукавом нарядился? У него на руках небось целая галерея. И костяшки на пальцах сбитые. Я в таком районе вырос, что понимаю кое-что. Таких, как этот Морж, не зовут супчик для маменькиных сынков варить.

– Почему Морж? – спросил Паша, прислушиваясь. За дверью было тихо.

– У него усы, как у моржа. Кстати, где твоя мать? Она в курсе, что тут творится?

Паша издал короткий хриплый звук, очень надеясь, что это сойдет за смешок, оттолкнулся от стены, кое-как поднялся на ноги и побрел на кухню – выпить воды.

– Ого, ничего себе квартирка! Да такую мыть замучаешься. А чего этот Морж хотел-то? Джакузи свистнуть?

– У нас нет джакузи, – старательно выговаривая слова, выдавил Паша. – Мой папа пропал.

– Чего ты мямлишь? Ого, белый кожаный диван! Вот пижоны!

– Уже три дня телефон вы… выключен. Я к этому в машину сел, а он меня чем-то… Он сказал, что знает, где мой отец, – и Паша застыл, не донеся стакан с водой до рта. Он вдруг понял одну вещь: отец всегда работает один, без команды, сам на себя. И родственников у них нет: папины умерли, с мамиными они давным-давно не общаются.

И теперь никто не знает, где он. Кроме человека с усами.

Паша судорожно зашарил по карманам и вытащил телефон:

– Я звоню в полицию.

Илья расхохотался так, будто Паша сказал что-то действительно смешное.

– Полиция детей не слушает, ты в курсе? Особенно таких, как мы.

– Таких…

– Тринадцатилетних. Подростки вообще никому не нравятся. Полицейские решат, что ты их разыгрываешь. И, даже если нет, думаешь, Морж будет стоять и ждать, пока они приедут? Чем докажешь, что ты его не выдумал?

– Ты им скажешь.

– Ага, конечно. Я к полиции и близко подходить не хочу. Мать узнает – решит, что я во что-нибудь ввязался. Мне это надо?

– Мой отец пропал. Они его найдут.

– А знаешь, как ищут пропавших? Никак! Потому что почти все в конце концов притопают домой, а полиции время на это тратить неохота, у них дел хватает. И вообще, может, твой папаша просто решил развлечься, а про тебя забыл. Взрослые вечно так делают!

– Он бы так не сделал.

– Все взрослые одинаковые. Короче, мой тебе совет – просто жди, когда твой папа повеселится и вернется. Из дома не выходи, чтобы этот ворюга опять к тебе не пристал. Еда закончится – переходи на комнатные растения, они у вас знатно выглядят. Это что, апельсины?

– Полиция же людей спасает, – сказал Паша, глядя, как Илья отдирает от ветки мелкий декоративный апельсин. Он надкусил его, скривился и выплюнул в стоявшее на столе блюдце. Паша подавил вздох. – Все вокруг как сговорились: не звони, не звони…