Диана Покормяк - Катькино лето

Пока Катька мечтала о вазе, набитой экзотическими фруктами, в дверь кто-то громко постучал. Девочки испуганно переглянулись. Катька кинула взгляд на большие настенные часы – они показывали всего лишь два часа дня. «Вряд ли это была бабушка» – подумала она про себя. Она встала с пола и выключила телевизор.

– Давай не будем открывать! – предложила она. – Если бы это была моя бабушка, то она открыла бы дверь своим ключом!

– А вдруг это моя мама? – растерянно произнесла Вика, боязливо поглядывая в сторону коридора.

– Ты же сказала, что она до вечера будет на работе?

– Ну, иногда она может прийти и раньше…

В дверь продолжали настойчиво стучать. Нужно было выяснить, какой незваный гость так бесцеремонно прервал их веселое чаепитие. Осторожно крадучись, Катька подошла к двери и заглянула в глазок.

– Это действительно твоя мама!.. Беги в ванную комнату и натягивай быстро на себя платье! – скомандовала она.

Не торопясь, девочка начала неохотно открывать дверь. Стоявшая на пороге тетя Таня окинула ее холодным взглядом. Впрочем, другим взглядом она Катьку никогда не удостаивала. На ней был серый брючный костюм, в руках она держала аккуратненькую небольшую сумочку белого цвета. Ее длинные светлые волосы были красиво собраны в пучок на затылке.

Катька вежливо поздоровалась.

– Моя дочь случайно не у тебя? – спросила она, заглядывая в коридор.

На Катькино приветствие она не ответила.

– У меня, я сейчас ее позову! – девочка обернулась и замерла в ужасе.

Перед ней стояла Вика в таком помятом платье, словно его коровы жевали, а пятна не отстирались, а еще больше расползлись по одежде, лишь слегка поменяв свой цвет. Теперь пятна были светло-желтого, а не розового цвета. Само платье еще не высохло, и пришитый рукав был гораздо короче своего собрата.

– Что с твоим платьем? – с испугом спросила тетя Таня, рассматривая с недоумением наряд своей дочери.

Вика застыла, словно безмолвная статуя, потупив взор.

– Это я виновата! – призналась Катька. – Я срывала черешню и складывала ее в карманы Викиного платья! – то, что черешня была на другом конце города, девочка решила не уточнять.

– Понятно… – тетя Таня покачала головой, недовольно сдвинув свои тоненькие черные брови у переносицы. Бросив на Катьку взгляд, полный осуждения, она взяла Вику за руку и, не сказав больше ни слова, повела ее домой.

Катька проводила их долгим взглядом, пока они не скрылись из виду.

«Почему взрослые не могут закрыть глаза на такую мелочь, как выпачкавшееся платье?» – подумала она с обидой и захлопнула дверь.

Утром, когда Катька в очередной раз проводила бабушку на работу, она примостилась на подоконнике в кухне и принялась кормить птичек, подбрасывая им на карниз хлебные крошки. Воробьи, голуби и синички часто прилетали к ней, и она с удовольствием подглядывала за ними, спрятавшись за шторкой. Один раз прилетела даже ворона и девочка не удержалась, протянула руки, чтобы поймать птицу, но не тут то было. Ворона, возмущенно каркнув, упорхнула, и Катька снова осталась одна. Мечта приютить хоть какого-нибудь питомца все еще не покидала ее. Но бабушка не хотела и слушать об этом, хотя подкармливать птиц внучке разрешила.

Катька наблюдала за птичками и не спешила во двор, – сегодня Вика должна была пойти к бабушке в гости на целый день. Утром она успела заскочить к ней и сказать, что ее мама уже не сердится на нее за выпачканное платье. Может потому, что ей удалось вчера вывести пятна при помощи какого-то дорогого порошка. Не сердится ли ее мама на Катьку, подружка не стала уточнять, и убежала, пообещав зайти к ней на следующий день.

Окно в кухне выходило в соседний двор, в тот самый, где завел себе друзей темноволосый кареглазый Артем, недавно поселившийся в их доме. Катька заметила, как по тропинке, ведущей к дороге, идет Наташа. Это была крупная четырнадцатилетняя девочка, получившая кличку «Громила» из-за своей большой комплекции и буйного нрава. Ее старались обходить стороной даже самые заядлые драчуны их района. Она могла без особого труда одной рукой поднять своего недоброжелателя в воздух, а другой отметелить его, как грушу и, при этом, даже не вспотеть.

Не известно, какая муха укусила Катьку, но девочка вдруг начала ее поддразнивать, выкрикивая в форточку: «Наташка-какашка!».

Громила остановилась и стала заглядывать в окна, пытаясь определить, у кого хватило смелости или точнее глупости так гнусно ее оскорбить. Катька быстренько спряталась за штору.