Алан Чароит - Ведьма Дивнозёрья

— Мама!

Аленка бросилась к ней, а Тайка — к шкафу с аптечкой. Порез кое-как перевязали.

— Теперь и шить не смогу, — всхлипнула тетя Маша, баюкая руку. — Правду говорят, беда не приходит одна…

Одноглазая жуть мерзко захихикала и показала Аленке козу. Та, рыдая, выскочила во двор. Тайка бросилась следом.

Она уже догадывалась, с кем им довелось столкнуться. Вот только что с этим делать, пока не знала.

Кое-как успокоив Аленку и оставив ее на попечение верного Снежка, она отправилась к Никифору — посоветоваться.

Тот бродил по саду, почесывая в затылке, и заглядывал под каждый куст.

— Ума не приложу, куда оно подевалось?

— Что-то потерял? — Тайка давно не видела домового таким озабоченным.

— Пустяки, — отмахнулся тот. — Что стряслось, Таюшка-хозяюшка? На тебе лица нет… Али упырь окаянный опять объявился?

— Хуже, — Тайка опустилась на траву. — У тети Маши лихо завелось. Одноглазое. Теперь у нее все из рук валится. Сплошное невезение.

Домовой Никифор крякнул от удивления:

— Откуда ж оно взялось?

— Из огорода. Спало там, а тетя Маша его, наверное, разбудила.

— Запомни, Таюшка-хозяюшка, — домовой поднял палец, — лихо — не мыши, само по себе не заводится. И в огороде тоже не растет. Стало быть, кто-то его накликал.

— Да кто может теть-Маше зла желать? — Тайка сорвала травинку и засунула в рот. — Она же добрая, мухи не обидит.

Никифор присел рядышком и зашарил рукой по траве. Интересно все-таки: что же он потерял?

— Мало ли на свете злых людей… — он вздохнул. — Впрочем, виновника можно и потом отыскать. Важнее сейчас отвадить лихо.

— А как? Оно ж вон на шею село и ножки свесило.

— Тогда дело плохо, — домовой принялся обмахиваться картузом. — Раз уже на шею село, всего два способа осталось. Либо кому-то другому его подложить…

— Ни за что! — Тайка замотала головой.

— Либо обдурить лихо, чтобы само слезло. А потом накрыть мешком и отнести в Мокшины топи. Там ему самое место.

Тайка хотела сказать, что не справится. Шутка ли: с самим лихом в хитрости тягаться. Но тут с ветки головою вниз свесился выспавшийся и довольный Пушок:

— Что? Где? Кого обдурить?

— Ага, — Тайка потерла ладони. — Ты-то мне и нужен.

У нее появился план.

Все складывалось как нельзя удачно: тетя Маша сама решила прилечь после обеда. Тайке оставалось только пошептать под дверью, чтобы та заснула покрепче, а потом они с Пушком вошли.

Лихо сидело поверх одеяла, склонившись к самому уху спящей женщины:

— Идешь ты, значица, над пропастью по узкому мостику без перил. Он кача-а-ается… — Его голос звучал монотонно, как скрипучее кресло-качалка. — Высоко-о-о. Страшно. Аленка отстает. Ох, сорвется, глупая…

Так вот, оказывается, как наводят кошмарные сны.

Коловерша перелетел с Тайкиного плеча на спинку кровати и негромко кашлянул:

— Кхм. Извините, что отвлекаю. Но ведь это вы лихо, да?

— Ну? — На него уставился белый глаз без зрачка.

— Настоящее? — Пушок округлил глаза. — Потрясно! Я так счастлив!

В его голосе звучало неприкрытое восхищение, и у лиха отвисла челюсть:

— Чего тебе надобно?

— Я столько о вас слышал! — Коловерша бочком перепрыгнул на одеяло. — Вы мой кумир. А можно автограф?

— Авто… что?

— Ой, только не говорите, что вы не подпишете мне открытку!

Тайка, притаившаяся в кресле с вязанием, старалась не фыркать, а Пушка уже несло:

— Нельзя так поступать с фанатами. Я так хочу быть похожим на вас. Тоже уметь — у-у-у — насылать кошмары, приносить неудачу, подстраивать каверзы. Как думаете, у меня получится?

— Ну, при должной сноровке… — Лихо приосанилось и заулыбалось во весь свой зубастый рот. — Не так-то просто своего человека найти, знаешь ли.

— И как же вам удалось? — Пушок смотрел глазами голодного котика. — Я слыхал, будто нельзя вот так просто взять и сесть кому-то на шею. Нужно, чтобы тебя наслали или что-то в этом роде…

— Верно, — лихо погладило тетю Машу корявой лапкой по плечу. — Глянь, какой чудный случай: Машка-дура сама на себя лихо накликала. Все ей было не так, не эдак. Дурные знаки повсюду видела, надежду потеряла, боялась всего на свете и ждала худшего. Так и стало.

— Но если она сама вас призвала, неужто прогнать не сможет?

Лихо расхохоталось:

— Ой, умора! Да как же она меня прогонит, ежели ее предчувствия оп-рав-да-лись? Еще больше за них цепляться станет. Так что, дружок, я теперь тут надолго.

— Здорово! — Пушок аж затанцевал, перебирая лапами. — А возьмете меня в ученики?