Ирина Квирикадзе - Первая книга Мышастого

Я кинулась за шляпкой.

— Вдруг они приедут? — остановила меня Иринка.

— Приедут — подождут, — отрезала я. — Могу я пойти на речку, поплавать, позагорать?!

— Ну, хорошо, — сдалась Иринка. — Только ненадолго.

Мы так и написали в записке Мышенькому: «Ушли ненадолго». Но вышло надолго. Да и как могло быть иначе, когда солнышко блестело, травка зеленела, весело плескалась речка, а на пляже продавали варёную кукурузу. Поэтому мы вернулись домой только в шести часам вечера.

— Боже мой! — воскликнула Иринка, первая зайдя в комнату.

— Что?!

— Ящик! — воскликнула я опять.

— Что ящик?!

— Где ящик?! — закричала Иринка уже в полном ужасе.

Ящика не было. Нигде. А на столе лежала записка:

«Дорогие дети!

В наше время ненадолго означало час, от силы полтора. Я ждала четыре, больше не могу. Сюрприз со взбитыми сливками в холодильнике. Варежку постирала, куда вы дели вторую? Подушечка для иголок в коробке и, пожалуйста, не захламляйте дом ненужными вещами, от них одна пыль, а вы этим дышите.

Целую, бабушка».

— Мы погибли! — в отчаянии всплеснула руками Иринка. — Значит, здесь была твоя бабушка?! (Моя бабушка, в отличие от Иринкиной, всё выбрасывает.)

— Что же нам теперь делать?! — схватилась я за голову.

— Искать! — решительно сказала Иринка. — Вряд ли она его унесла далеко.

Мы выскочили на улицу и побежали вниз по нашему переулку, через собачью площадку, по Золотухиным огородам к домику Курейчик и у автобусной остановки повернули обратно.

— Всё! Мы его уже никогда не найдём, — всхлипывала я, — и никогда уже не увидим Мышенького, потому что Мышенький уже никогда не приедет, потому что куда же он приедет, когда ящика нет, это я во всём виновата!

— Смотри! Там жгут костёр! — Иринка, сломя голову, бросилась на горку.

Пламя поднималось до небес, сверкая искрами, зловеще трещали сухие ветки, огонь с жадностью поглощал листья, картонки, газеты…

— Ящики! — завопила я.

Но было уже поздно, Мы еле успели выхватить из костра последний обугленный ящик.

— Неужели это наш сгорел? — с болью прошептала я.

— Не говори так, — сдерживая слёзы, попросила Иринка, — мы его обязательно найдём.

До глубокой ночи ходили мы по посёлку, обшарили каждый уголок, заглянули в каждую щёлочку, расспросили каждого, кто встречался на пути, но никто, никто не видел ящика из-под китайских плащей.

Уставшие, измученные, одинокие, мы с трудом доплелись до дому. Я ушла к себе в комнату и проревела всю ночь.

Утром мы с Иринкой, мрачные, как тучи, сидели на кухне и пытались позавтракать. День выдался солнечным, но для нас он был самым пасмурным и самым безрадостным в жизни. Час остывал, булочки засыхали, а мы молча смотрели в окно и думали об одном и том же. По стеклу запрыгали солнечные зайчики, мы равнодушно следили за их игрой, пока один не ослепил меня.

— Нашли время развлекаться! — не выдержала я.

Словно испугавшись, зайчики исчезли.

— Опять! — зажмурилась Иринка. Да что ж это такое?!

— Тире, точка, тире, — проворчала я.

— О! — закричала Иринка. — Азбука Морзе!

Мы сорвались с места и помчались на сигнал, обгоняя друг друга. В конце нашего сада под вишнёвым деревом я сразу заметила одинокую фигурку Мышенького. Он стоял на яшике из-под китайских плащей и осколком зеркала посылал в разные стороны сигналы бедствия.

— Милый! Дорогой! Любимый! — через секунду мы душили его в объятьях.

— Как же вы нас напугали, дорогой вы наш! — чмокали [1] Чмокали — т. е. целовали (примечание авторов) . мы его.

— А я уже потерял всякую надежду! — Мышенький смахнул скупую мужскую слезу и обхватил нас лапками.

И мы долго, долго стояли обнявшись, боясь снова потерять друг друга.

А потом мы пили чай с вафельками, печеньем и конфетами.

— Представляете, что со мной было?.. Приезжаю, выхожу, а вас нигде нет. Так страшно! Думаю, что же делать?! — Мышенький отхлебнул чай из напёрстка.

— А мы! Какие же мы глупые! — не могла успокоиться я. — Искали по всему посёлку, а в собственный сад даже не заглянули!.

— Хорошо всё, что хорошо кончается! — Мышенький захрустел вафелькой. — Но вы же не знаете самого главного, дядя уже выехал и будет здесь завтра.

Неужели он завтра приедет?! Не забыть бы спросить, как он решил проблему с яблоками и скорлупой… Завтра приедет Мышастый! Вот здорово!

Чмокали — т. е. целовали (примечание авторов) .