Ирина Квирикадзе - Первая книга Мышастого

— Я думаю, вишнями.

— Моим вареньем?! — рассвирепела Сестра.

— Дело не в варенье, а в косточках. Ведь, он глотал вишни прямо с косточками, а в косточках скапливается синильная кислота.

— Да он просто объелся и спит, — отрезала тётя.

— В любом случае его надо уложить. — Мышастый вытащил из кладовки клетку, проветрил её и перенёс туда спящего попугая. Потом он взял с полки стопку книг о домашних птицах и устроился в кресле-качалке. — Ты иди спать, а я посижу. Вдруг Валерьяну Павловичу что-нибудь понадобится.

— Делай, что хочешь! — тётя обдала кипятком капустный лист и ушла в передник.

Валерьян Павлович всё не просыпался, а дядя читал книгу за книгой, то и дело поглядывая на гостя.

«Конечно, эта клетка не такая роскошная», — думал дядя. — «Но я уверен, Валерьян Павлович будет доволен, ведь он так скучает по дому».

Мышастый закрыл глаза, чтоб получше представить себе радость попугая, и случайно заснул.

Разбудил его страшный крик.

— Изверги! Предатели! — орал попугай. — Заманили, закормили, а потом, хап и в клетку?! Прохвосты!

— Успокойтесь, Валерьян Павлович, вам нельзя волноваться. После отравления вишнёвыми косточками вам необходим полный покой и строгая диета.

— Отравили! — завопил гость.

— Уймитесь вы, наконец! — выскочила из кармашка Сестра Мышастого. — Никто вас не травил. Вы сами, мягко говоря, слопали мой годовой запас варенья.

— Жадины! Из-за какого-то варенья — в клетку?!

— Это несправедливо, — обиделся дядя. — Никто вас насильно в клетку не сажал. Во-первых, я подумал, что вам будет удобнее в ней, пока вы выздоровеете. А во-вторых, я знал, как вы скучаете по своей клеточке.

— Скучаю по клеточке?! Ты что, свихнулся?! Да я в жизни в клетке не сидел! Я свободная птица!

— Позвольте, но вы же сами рассказывали, — растерялся Мышастый. — Вы что, все это придумали?

— Придумал? — фыркнул Валерьян Павлович, — Я соврал!

— Врать нехорошо, — строго заметил дядя.

— А ничейных попугаев в клетки сажать хорошо?!

— Я с удовольствием выпущу вас, если вы обещаете, что будете строго соблюдать диету.

— Не буду я тебе ничего обещать! Выпусти меня сейчас же!

— Выпусти ты его, честное слово, надоел! — воскликнула тётя.

— Не могу, он мой гость и я обязан его вылечить. А чтоб вы не скучали, Валерьян Павлович, я буду читать вам Робинзона Крузо.

— Робинзон Крузо — любимая книга Мышастого. Потому что эта книга о настоящем путешественнике, таком же настоящем, как и он сам, — заключил Мышенький.

— Ну вот что, с меня хватит! — не выдержала я, — Ваш настоящий путешественник к нам второй месяц доехать не может, то он кактусы воспитывает, то книжки попугаям читает… По-моему ваш дядя дальше своей квартиры никогда носа не высовывал.

Мышенький ничего мне не ответил. Он просто встал и ушёл в ящик.

— Что ты наделала! — кинулась на меня Иринка. — Зачем ты его обидела, а вдруг он больше не придёт?

— Ну и не надо! — огрызнулась я. А на душе уже скребли кошки. «Нельзя быть такой несдержанной», ругала я себя.

В общем, день был окончательно испорчен. Мы с Иринкой почти не разговаривали. Не известно, сколько бы продлилась наша ссора, если бы вечером неожиданно не появился Мышенький.

— Что за день, одни неприятности! — Мышенький посмотрел на меня и нахмурился.

Я быстро отвела взгляд и покраснела до ушей.

— Случилось что-нибудь? — пришла мне на помощь Иринка.

— Да, — вздохнул Мышенький. — Дядя спешил с работы домой, а Махмудка в гости, ну, они и столкнулись. Мышастый сломал Махмудке очки, а Махмудка без очков ничего не видит.

— Ради бога, извините! Я всё исправлю, — сказал дядя и повёл Махмудку к себе домой.

— Куда ты запропастился? — крикнула из кармашка Сестра. — Пришёл бы чуточку пораньше, мы тут с Пугвой чай пили с таким вкусным клубничным этим…

— С чем? — спросил дядя.

— С клубничным…

— Ну, с чем? — настаивал Мышастый.

— Да с этим… Какая тебе разница, все равно уже съели, — зевнула тётя и улеглась спать.

— Что за манера не договаривать, — буркнул Мышастый, — Если уж начал рассказывать, то расскажи до конца, а если не помнишь, то нечего и рассказывать.

Усадив Махмудку, он аккуратно разложил на тряпочке: отвертки, пилочки, рашпили, пассатижи и коробки с шурупами.

— Извините, я буквально на минуточку, — появилась в дверях Пугва.

— Пожалуйста, пожалуйста, — кивнул Мышастый и подумал: «Пугва наверняка помнит, что они ели с клубничным, но спрашивать у неё неудобно».