Марина Дробкова - Мастер дверей

Таир обращается к Елке:

– Отправляйся на Безымянный сейчас, птенец. Вы и так задержались по нашей вине. Искина мы доставим туда сами – это честь для нас. Тебя ведь там ждут?

Елка с сомнением смотрит на Итана и Руби. Те кивают.

Держась за руки, Елка и Ника бегут к палатке – там ближайшая дверь, одна из немногих на острове.

Через несколько секунд Елка исчезает с Рока-Алада.

Безымянный

Дверь башни с грохотом распахивается, и на пороге появляется Елка.

– Здра-асте, явление! – восклицает Тим. – Одна? Я так и знал! А мальчик-то наш когда будет? Ну что ты хлопаешь глазами, чудо? Не играют взрослые в Правило четырех. Люди, искины, орланы – неважно. Не играют – и все тут! Это детская забава! Э-эх! И чем все это кончится?

Сергей и орлан сосредоточились на игре и, кажется, ничего не замечают.

Качая головой, Тим подходит к столу.

– Проходи. За кого играть будешь – за серебристеньких или за беленьких? Рассказать, кто есть кто?

– За серебристеньких! – громко отвечает Елка и топает ногой.

– Ну лады, лады. Садись.

Елка подходит к стулу и влезает на него.

Тим вздыхает:

– Значится, ребенок, правила такие…

Центральный

Битва дракона и волка не похожа на противостояние людей. У них нет человеческих мыслей. Есть лишь одно желание: уничтожить врага.

Дракон неумело пыхал огнем, волк уворачивался, делал высокие прыжки, скалясь и рыча.

Рассвет не наступал, но на часах было уже утро нового дня. Люди встали, отправились на работу и в учебные модули.

Проходя или проезжая мимо императорской резиденции, что в Пяти холмах, они видели то и дело взлетающего над оградой огнедышащего ящера. Огонь озарял предрассветную мглу.

– Ишь ты, опять шоу какое-то мэр затеял, – говорили люди.

– Все бы им развлекаться на народные деньги, – ворчали другие.

И проезжали мимо. Никто не подозревал, что происходит там на самом деле.

Антон в самом деле дрался, как лев. Вернее, как орлан, пытаясь вымотать врага. Убивать грифона было нельзя – хотя бы до того, как тот отдаст манар. Иначе артефакт исчезнет вместе с хранителем, а ведь его необходимо вернуть на маяк. Грифон же отлично понял замысел противника и все время целился ему в голову, пытаясь ударить посильнее. По человеческим меркам Антон был молод, по орланским – уже нет. Оборотни живут не больше пятидесяти лет, а конде было уже почти тридцать. Что касается грифона, то он вечен, и возраст в пять – шесть веков не имеет особого значения. Исхитрившись, грифон прыгнул и нанес орлану когтем глубокий порез на шее. Птица рефлекторно дернулась назад – порез вышел длинным. Вдохновленный удачей, грифон с ужасным криком кинулся на орлана. Но тот, встретив противника лицом к лицу, вонзил когти ему в грудь. А затем, накрепко вцепившись, рухнул вместе с ним и придавил к земле.

Орлан издал пронзительный клекот, требуя отдать манар. Грифон сопротивлялся, не желая уступать. Кровь капала из раны орлана, но тот, не разжимая хватки, навалился на врага всем телом. Грифон захрипел и наконец выпустил манар.

«Солнце маяка» теперь не принадлежало никому. Лежа в пыли, артефакт дожидался своей участи. Орлан решил отпустить грифона, но в эту минуту ощутил, что у того есть что-то еще, не менее ценное, чем манар. Начиная слабеть – кровотечение из раны усилилось, – он потребовал отдать и это. Грифон, не имея возможности спорить, поскольку орлан душил его, швырнул медальон. Орлан поймал его головой, артефакт повис на шее, его заливала кровь.

– Ты свободен, – сипло произнес Антон, отпуская противника.

Затем, свернув крылья, просто сел на землю, пытаясь собрать остатки сил. Но грифон, которого минутой назад чуть не задушили, страшно разозлился. Он кинулся в атаку, готовясь убить.

Однако техно не зря вступили в игру. Грифон со всего размаху попал клювом по медальону Ани. И хотя Антон испытал сильную боль, оттого что в тело вдавился металл, у него появилась лишняя секунда.

Бросок! Он нанес точный удар. Единственный удар в висок противника.

Грифон рухнул и больше уже не поднялся.

Через некоторое время на месте его тела осталось лишь обугленное пятно.

Рока-Алада

Орланы готовились к отправке Итана на Безымянный остров, а всех техно – на Светлоярск. Руби и Ника прощались в палатке.

– Когда все закончится, напишите с Аней мне письмо. Напишете?

– Вообще-то я не очень люблю писать… Может, лучше позвонить?

Ника вздохнула.

– Я не знаю, будет ли, куда звонить. Таир теперь гранд острова, и разрешит ли он телефон…