Борис Багрянцев: Отдать швартовы!

Тем временем Борька готовился к плаванию. Скрепя сердце Юрка делал вид, что между ними ничего не произошло (политика есть политика), а сам смотрел во все глаза и слушал во все уши. Скоро ему стало известно, что у похода есть твердое расписание и свой маршрут. Из Москвы с интервалом в один день уходили сначала морской охотник «Кронштадт», затем тральщик «Москва» и большой морской охотник «Ленинград». Неделю каждый из них плавал сам по себе, в соответствии со своим собственным планом. После этого у кораблей была предусмотрена встреча на Ладоге, где предстояла отработка совместных действий. Мельчайшие подробности этого плана Юрка успел выучить наизусть. Благо тайны из него никто не делал. Но от всех этих подробностей сокровища сэра Джойса доступней не становились ни на йоту.

С пристани Зеленый Дол «Ленинград» по ходу должен был забрать пятерых ребят из поселка Монино. Два года назад там образовался клуб юных моряков. Начинать всегда нелегко. Кроме двух самодельных лодок, других судов у монинцев пока не водилось. Поэтому мощный столичный клуб (семь кораблей, годных для дальнего морского плавания) решил взять шефство над новичками, и пять лучших юниоров из Монина получили приглашение принять участие в учебном плавании москвичей. Это было трогательно, великолепно, превосходно, но ни на сантиметр не могло сдвинуть жемчуга и рубины сэра Джонса с ладожского дна.

А дни летели. Юрка с отчаянием замечал, что геройский дух выходит из его друзей, словно воздух из дырявого мяча. От них уже поступали предложения купить на собранную пятерку породистого щенка. Но Юрка эти капитулянтские предложения решительно отверг.

Наступил день Борькиного отплытия. В доме все поднялось вверх дном. Мать пекла в дорогу пирожки. Отец заряжал в ванной фотоаппарат. Дед помогал Борьке укладывать чемодан. И только Юрка с унылым видом ходил из комнаты в комнату, не зная, к какому делу себя приложить. Борькино великолепие — отутюженные клеши, надраенная пряжка ремня, хрустящая форменка — действовало ему на нервы.

— Ты на чем поплывешь-то? — спросил он, взглядывая на брата из-под хмурых бровей.

— На «Кронштадте».

— А-а-а…

Разговор, едва начавшись, оборвался. «Не видать мне этой пиратской шкатулки, как своих ушей, — подущал Юрка, признавая свое поражение. Завтра поедем на Птичий рынок покупать щенка».

— Слушай, Юрка, — снова обратился к нему брат. — Не в службу, а в дружбу. Все равно тебе делать нечего. Пойди дай телеграмму, а то я совсем зашился.

— Какую телеграмму?

— Понимаешь, наших подшефных, монинцев, должен был взять на борт «Ленинград». Но там тесно. Своих еле разместили. Вот это дело и переиграли. Решили, что их заберет не «Ленинград», а «Москва». Так что надо им дать знать. Мне это начальник клуба поручил.

— Понятно. Куда посылать?

— Ну, адрес простой: Монино, клуб юных моряков. А текст я тебе на бумажке напишу. Значит, так:

«Просим наших подшефных быть пристани Зеленый Дол четверг 21.00. Заберет „Москва“.

— Сделаю, — заверил Юрка, зажимая в кулаке текст и деньги на телеграмму. — Ну, Борька, всего тебе… Я с почты к Огурцу пойду.

— Я тебе туда через часик позвоню, хорошо?

— Звони, я там буду до самого вечера.

Простившись с братом, Юрка вышел на улицу, но вместо того, чтобы бежать на почту, не спеша направился к Огурцу. О телеграмме он, казалось, забыл. Мысли его витали далеко-далеко. У Женьки он еще раз внимательно перечитал Борькин текст и надолго задумался. С отсутствующим видом Юрка смотрел в потолок, грыз ногти и шевелил губами, чем немало удивил Женьку и подошедшего Витьку. Потом Юрка вдруг издал торжествующий вопль и, потирая руки от удовольствия, заметался по комнате. Он садился, вскакивал, словно его подбрасывала какая-то сила, и снова принимался бегать по комнате, загадочно поглядывая на своих друзей. Наконец Юрка остановился и без всякой подготовки выпалил:

— Ребята, нельзя терять ни минуты. Давайте берите шапку в охапку и катите в Химки, в Речной порт.

— Зачем?

— Слушайте и не перебивайте. Там будут Борька и все мои родичи. Смотрите не вздумайте попасться им на глаза. Увидите у причала корабли «Кронштадт» и «Ленинград». Они вам не нужны. Вам нужен тральщик «Москва». Он самый большой. Будет хорошо, если с «Москвы» вас тоже ни одна живая душа не засечет. Вы должны видеть все, вас — никто. Понятно?

— Да объясни ты толком.

— Объясняю. Незаметно посмотрите и запомните, как выглядит тральщик. Так, чтобы днем и ночью по одному силуэту с первого взгляда могли его узнать.