Бенгт Даниельссон - Капитан Суматоха

Определив силу ветра и курс плота, Суматоха в раздумье произнес:

— Даже когда у нас были паруса и весла, все равно плот не очень слушался. А теперь я и подавно не представляю себе, как заставить его изменить курс. А не заставим — не успеем и оглянуться, как мимо проскочим.

— Почему бы нам не добраться вплавь? — горячо заговорил Ниссе. — Я чувствую себя сильным, как медведь. Нет, как акула, раз мы в океане.

— Вплавь? — повторил Суматоха. — До острова не меньше двух миль, и ты забываешь, что Бомбасто не умеет плавать.

Но Ниссе сейчас не так-то легко было обескуражить.

— Подумаешь, возьмем его на буксир! Ведь дотащили мы Чико, когда он подвернул ногу на Мелдене. Правда, ветер боковой. Ничего, справимся, если хорошенько приналечь.

— Это куда рискованнее, чем ты думаешь, — сказал, качая головой, Фишер. — Сейчас ты чувствуешь себя сильным, потому что кока подстегнула мозг. А на самом деле энергии ничуть не прибавилось. Нет, надо придумать что-то другое…

— Что именно?

— Грести, — предложил Суматоха.

— Чем грести?

— Руками.

И так как других предложений не последовало, они легли на бревна с краю и заработали руками. Плот тронулся в нужную сторону, но так медленно, что не было никаких надежд достичь острова. Они сели и беспомощно уставились друг на друга. Долго царила томительная тишина.

— Весла малы, — сказал наконец Суматоха, глядя на свои руки. — Здесь нужен методический анализ и рациональный подход, как говорит папа. Что мы видим? Мы видим, что, пожалуй, не весла малы, а плот велик. Отсюда логический ответ: сделать плот меньше.

И он победно посмотрел на остальных. Один Фишер сразу его понял, поэтому пришлось пояснить:

— Очень просто: мы отделим одно бревно и сядем на него. Если пятеро стронули с места девять бревен, одно они, наверно, сумеют хорошенько разогнать. Простая арифметика. Разве нет? Второе преимущество: сидя верхом, мы можем грести двумя руками. И Бомбасто не будет обузой, наоборот — вон у него какие ручищи.

— Отличное предложение, — подвел итог Фишер. — При условии, что мы не промахнемся. Не хотел бы я сидеть верхом на бревне посреди величайшего в мире океана.

— Лучше не промахиваться, — строго сказал Суматоха и подобрал раковину поострее, чтобы перерезать веревки, скреплявшие плот.

Не мешкая, он отделил крайнее левое бревно. Но когда они его оседлали, оно так сильно погрузилось, что стало похоже на подводную лодку. Тогда друзья поспешили отделить второе бревно; на одно сели Бомбасто и Фишер, на другое — трое мальчиков. На всякий случай Фишер обмотал Бомбасто веревкой вокруг пояса, а другой конец привязал к бревну.

Оба бревна хорошо выдержали нагрузку. Оказалось, что сподручнее всего грести, лежа на животе. Трудновато было сохранять равновесие, но как только они применились грести в лад, дело сразу пошло лучше. Гребцы настолько воспрянули духом, что даже устроили гонки, но Фишер прекратил соревнование, боясь, как бы они задолго до цели не растратили все силы. Подойдя ближе к острову и увидев могучий прибой, они оценили всю мудрость его совета. Все пятеро перестали грести и остановились на почтительном расстоянии от грозной преграды.

Кажется, вон там, подальше, есть проход! — Суматоха еле перекричал гул прибоя. — Ну-ка, Ниссе, подержи меня, я попробую встать. А то сидя ничего не рассмотришь.

Если бы Суматоха немного подумал, он бы сообразил, что лучше не вставать на бревне, если ты не опытный сплавщик с развитым чувством равновесия. И если бы Ниссе не привык подчиняться Суматохе, он, наверно, отсоветовал бы товарищу делать такие акробатические номера. Вместо этого он машинально подал Суматохе руку и помог ему встать.

— Да не крути ты бревно! — сердито крикнул Суматоха, не успев даже выпрямиться как следует.

— Это не я, это…

Конец фразы утонул в море, потому что коварное бревно повернулось на сто восемьдесят градусов. Разумеется, вместе с Ниссе в воде очутились также Чико и Суматоха. И когда они, фыркая и отплевываясь, вынырнули на поверхность, течение успело отнести бревно в сторону. Ребята бросились за ним вдогонку.

— Осторожно, чтобы вас не захватил прибой! — кричали Фишер и Бомбасто, направляя к ним свое бревно.

Но предупреждение опоздало. Большая волна подхватила Суматоху и так его закружила, что он перестал соображать, где что. Да если бы он и знал, в какую сторону плыть, чтобы выбраться на поверхность, вряд ли ему это помогло бы. Силу неистового клокочущего потока можно было сравнить с вихрем воды в самой большой турбине мощной гидроэлектростанции, и Суматоха ничего не мог поделать. Наконец он все-таки вынырнул — чуть живой. К счастью, совсем рядом он увидел бревно. Суматоха не медля вскарабкался на него и постарался избавиться от воды, которой нахлебался.