Геннадий Михасенко - Земленыр или каскад приключений

— Сама ты крыса!

— Ладно, тише! Каждый стал тем, кем достоин стать! — командирски подытожил Вася. — Ты и в качестве рысенка можешь нам пригодиться, если хочешь, конечно!

— Не хочу, конечно!

— Ну, тогда уматывай отсюда и не мешай нам!

— Ага, уматывай! Сами уматывайте!

— И умотаем, только разберёмся куда! — И Вася посмотрел вокруг.

— Непорядок! — высказался Пи-эр, с интересом слушавший эту перепалку.

— А это что за образина? — спросил рысёнок.

— Сам ты образина, причём необразованная! — огрызнулся Пи-эр. — Не узнаешь меня? Я — круг, самая совершенная в мире фигура! Меня вычислить можно, а тебя?.. Волосатик!

— Кто необразованный? — возмутился Ромка. — Я необразованный? Да я первый ученик в классе!

— С конца списка! — уточнила Люба.

— Тогда скажи, что такое хорда? У меня экзамен быстрый!

Рысёнок смутился было, а потом вдруг сел и замахал лапой, как дирижёр.

блеющим голосом продекламировал он стихи, где-то, конечно, подхваченные, так как даже такую ерунду и несуразицу Ромка не смог бы сочинить.

На это Пи-эр ответил с чисто ребячьей задиристостью:

— Сам ты козья морда!.. Нет, правда, что такое хорда? Кто знает? Ответьте, успокойте меня! А то вдруг я сумасшедший, и такого понятия вообще нет на земле!

— Есть, Пи-эр, успокойся! — сказал Вася. — Хорда — это прямая, соединяющая две точки окружности.

— Молодец!

— Скажу больше: хорда, проходящая через центр, называется диаметром, половина которого — радиус, которым ты клянёшься!

— Вася, ты гений, клянусь радиусом!

— Если бы так легко давалась гениальность, то половина нашего класса была бы гениями, даже Ромка был бы талантом, а то он лентяй и тупица!

— Ты тут поосторожней в выражениях, — оскорбился рысёнок, — а то я припомню тебе там, когда вернёмся!

— А я и там повторю, как говорил не раз! Ну, ладно! Кончаем ссоры. Это Пи-эр, наш новый друг. Все мы теперь друзья, раз тут оказались.

— А птичку звать Ду-ю-ду, — представила Люба. — У тебя нет желания извиниться перед ней за свой дурацкий поступок.

— Наоборот. У меня есть желание свернуть ей шею вообще, потому что я хочу домой.

— Нахал! Хулиган! — выпалил Пи-эр.

— Нет уж! Не за тем мы сюда пришли, чтобы сразу уходить! — возразил Вася. — Ты же сам хотел!

— Если б человеком!

— Что заработал, тем и стал! — повторила Люба Васину мысль.

— Не хочу я быть рысёнком!

— Потерпи маленько.

— Не хочу терпеть! Хочу домой! Ну, ребята! То ли дело наша деревня, речка, печка, папка с мамкой! То ли дело сидеть за столом и лопать вареники со сметаной! Ну что вам птичка? Я вам потом штук десять поймаю! Или продайте мне ее, а! Я вам рубль дам, у меня копилка есть!

Вася перебил:

— Кончай базар! Мы же в сказке!

— Что тут сказочного?

При этом Ромкином восклицании все притихли, оглядываясь. Они верили, что попали в сказочную страну, но во всем окружающем — в небе, в деревьях и кустах — явно не хватало чего-то ярко чудесного, а в человечьих голосах птицы, зверька и деревяшки особой диковины не было. Ведь обыкновенная корова так чётко вытягивает «му-у», что от этого «му-у» до слова «привет» всего одно усилие.

Пи-эр, вращаясь как локатор, предложил:

— Может, за деревьями?

— Что за деревьями? — не понял рысёнок.

— Чудеса!

— А тебе-то зачем чудеса, лепёшка косоглазая? — опять вспыхнул Ромка.

Но Вася пристрожился:

— А ну тише, петухи!

— Взлететь бы да взглянуть! — вздохнула Ду-ю-ду.

— Можно и пройтись, — сказал Вася.

— Так мы и сделаем! Только, чур, сначала перекусим! — предложила практичная Люба, поставила корзинку на траву и жестом пригласила всех. — Прошу.

Вася присел на торчавшую рядом коряжку, похожую на пару старых сапог вверх подошвами. Присел и тотчас кувыркнулся на спину, потому что коряжка под ним вдруг провалилась в землю. Птичка упала в траву. Рысёнок прыгнул на неё и… трахнулся лбом о доски. Пи-эр успел встать на его пути. Ромка хотел со злости цапнуть его за ручку, но круг сам цапнул его за нос и, развернувшись, щекой шлёпнул еще по заду. Рысёнок кувыркнулся, завыл и кинулся прочь.

Поднялась суматоха.

— Получил? — крикнул вдогонку Вася. — И еще получишь, когда вернёмся домой!

— Спасибо, Пи-эр! — просвистела птичка.

— Не за что!

А в это время из-под земли, метрах в трёх от ребят, вынырнул, как поплавок из воды, низенький и худенький старичок с блестящей лысиной во всю голову, с ушами, загнутыми вниз, с рыжей бородой веером и в тех самых стареньких сапогах, которые Вася принял за коряжку.