Павел Шуф - Тайна Лысой горы

— А зачем? Твой Дед Мороз ничуть не хуже.

— А низачем! Просто так, на память.

— На добрую память? — полюбопытствовал я.

— На нее самую.

— Тогда другое дело! — повеселел я и стал спешно стягивать с себя шубу. И Васька тоже. Прохожие, наверное, диву давались, наблюдая за двумя чудаковатыми Дедами Морозами, которые посреди улицы и ночи, хохоча и тормоша друг друга, обменивались шубой и бородой.

И тут Васька сказал такое, что с меня мигом стаяло праздничное настроение. Он тяжко положил мне руку на плечо и треснувшим голосом попросил:

— Пойдем к Фархаду. Пожалуйста.

— Да ты что? — удивился я. — Сейчас?! Ночью?!

— Сейчас, Володя. Обязательно сейчас. В этом году. Мне очень нужно… Понимаешь — очень.

— Не понимаю! — честно признался я. — Что за новогодние сюрпризы?

— Ну так слушай, — тяжело вздохнул Васька. — Помнишь, как Фархад… Как он… Помнишь галстук в макулатуре?

— Как не помнить!

— А ведь Фархад не виноват. Это я тогда ночью в кладовку влез и его галстук в его же бумагу положил.

— Ну да! — потрясенно отшатнулся я. — А не врешь? А тетрадка?.. А галстук?.. Где взял?

— Разве ж это трудно. Главное, что вбил себе в голову отомстить ему. За спортзал. Помнишь эти ключи? Если бы Фархад не сказал Андрею… Да что там Фархад и Андрей — сам я во всем был виноват, а вот почему-то на Фархада разозлился. Отомстить задумал. Сдуру, конечно… Ну, а остальное уже было делом техники.

— Как все же? — не унимался я, не веря собственным ушам.

— Элементарно! Накануне на переменке незаметно взял с его парты тетрадь. А в раздевалке — на физре — галстук. Вот и все.

— И все?! — в ужасе вскричал я, впервые за вечер почувствовав, как жарко в шубе Деда Мороза. — И ты говоришь — все?! Мы же его… Мы же…

Вася кивнул:

— Да, Володя. Его. А надо было меня… И знаешь, что самое удивительное… Поначалу я даже радовался тому, что так ловко смастерил Фархаду неприятность.

А в последнее время… Знаешь, он мне снится, этот галстук. Веришь? Будто я им не макулатуру перетянул, а совесть свою. Душит даже…

— И давно душит?

— А как тахту начали строить. По моему проекту.

— Чего же не признался?

— Струсил — ясно почему. Думал, вы мне тахту не дадите строить, если скажу. Боялся.

— А ведь ты тогда не тахту строил, Вась!

— Как — не тахту? — дернулся Кулаков.

— В смысле — и тахту. А главное — себя. Ясно теперь, чего ты дрожал тогда, у калитки…

Мы молчали. Потом я отчаянно махнул рукой:

— Ладно уж, психолог несчастный! С тобой все ясно… Совесть у него зачесалась… Душит… Пошли, что ли?

— Куда? — Васька испуганно вскинул глаза.

— Ясно куда. К Фархаду. Или передумал?

И чем ближе подходили мы к дому Фархада, тем тяжелее было на душе. Не знаю как Васька, а я чувствовал себя бурлаком, который, упираясь изо всех сил, тянет за собой… собственные ноги.

Мы молчали. Мысли в голове сливались в неразрешимый клубок. Нужно было понять, обязательно понять — как же так случилось, что невиновного Фархада… Мы… Он ведь клялся нам… Пытался доказать. Впрочем, могло ли все у нас произойти тогда иначе? Это сейчас легко расставить самих себя и свои поступки — как расставляет Андрей на своей доске шахматные фигуры, наслаждаясь по книжкам партиями мировых мастеров.

А могло ли все получиться иначе? Наверное, могло бы. Если бы…

ЕСЛИ БЫкоролева Марго не швырнула нам тяжелую перчатку…

ЕСЛИ БЫнаш капитан Стелла Хван не замыслила скормить акулам группу упитанных и аппетитных учеников…

ЕСЛИ БЫне конкурс на лучший проект тахты…

ЕСЛИ БЫне операция «13–30»…

ЕСЛИ БЫзлющая корова Киса вела себя прилично и не спровоцировала принудительный марафон…

ЕСЛИ БЫтетка Марьям не затеяла сочинять лучшее в мире лекарство…

ЕСЛИ БЫне спасительная идея открыть АДУ…

ЕСЛИ БЫнашу некогда пышную гору не заставили обидно прозвать Лысой…

ЕСЛИ БЫ,наконец, это были не мы, а кто-нибудь другой.

А теперь — повторим пройденный материал и запишем задание на дом

Вот и все! Друзья, прощайте!

Будем жить без огорчений…

Только — чур — не забывайте

Наших злоклю-приклю-чений!

Грусть — не повод для испуга,

От забот лентяй лишь стонет.

Тот, кто за борт бросил друга,

Сам в пучине первым тонет.

Коль в пути не очень сладко,

Лучше, если вместе все вы —

Не страшна тогда перчатка