Третий месяц работает Ратмир на станции. Председатель поселкового Совета Кондратьев определил его рабочим в путевую бригаду. По отцовским стопам пошел Ратмир. Железнодорожники ремонтируют поврежденный бомбами путь, меняют шпалы, ставят рельсы, забивают молотами костыли. Работа тяжелая, зато все время на свежем воздухе. Ратмир уже успел загореть. На участке он сбрасывает с себя рубаху и ворочает наравне со взрослыми. Солнце припекает, в лесу заливаются птицы.
Ратмир пробует, как бригадир Филимонов, с одного раза кувалдой загнать в шпалу костыль, но у него не получается: силенок маловато. Еда-то нынче какая! А отец запросто с одного взмаха забивал костыль, да и многие путейцы умеют это делать. Ратмиру нужно три-четыре раза тяпнуть тяжелым молотом на длинной ручке по упрямому горбатому костылю.
Первое время, возвращаясь домой и наскоро поужинав, он снопом валился на койку и засыпал, как в бездну проваливался, утром ныли все до единой мышцы. Теперь стало полегче. Филимонов ставит его туда, где не надо поднимать тяжести, но упрямый мальчишка сам хватается за молот, шпалы, становится в ряд наравне со взрослыми поднимать рельс. Он самый молодой в бригаде.
Пряча на чердаке пистолет, Ратмир наткнулся на большой деревянный ящик. Он и раньше видел его, но не обращал внимания: в ящике лежала старая обувь, части от граммофона, всякая рухлядь. Копнув поглубже, он обнаружил там желтые пыльные книги в мягких обложках. Это были дешевые собрания сочинений Джека Лондона, Льва Толстого, исторические романы Лажечникова, Алексея Константиновича Толстого — «Князь Серебряный» (этот роман Ратмир проглотил за две ночи) и Алексея Николаевича Толстого — «Петр Первый» и «Хождение по мукам». Были и другие книжки неизвестных авторов. Ратмир читал все без разбора.
Когда он раскрывал книжку, на смену настоящему тревожному миру приходил другой мир — далекий, малознакомый и тоже тревожный. И все равно тот, другой, мир ему нравился больше. Забывалась война, чувство постоянного голода, бомбежки, тяжелая работа. Раздвигались стены дома, да что стены — раздвигалось само пространство, исчезало время. Этот книжный мир был для мальчишки отдыхом, радостью. До чего же трудно было заставить себя дунуть на фитиль лампы и снова вернуться в настоящее… Его бы воля, он читал бы круглые сутки!
А сегодня, гоняя пустые чаи с хлебом у самовара, Ратмир думал о Мартине Идене. Он нравился ему, более того: казался близким, родным человеком. Может быть, потому, что тоже в одиночку, надеясь лишь на себя, пробивался в суровой жизни. Пробивался к свету и правде. Ратмиру нравились такие сильные мужественные люди, умеющие постоять за себя. Он, конечно, понимал, что Мартин Иден жил в другом, чуждом ему, Ратмиру, мире, но его чувства, радость и горе были понятны мальчишке. Где бы человек ни жил, что бы он ни делал, но если он настоящий человек, то его мысли и чувства, поступки близки и понятны всем людям. И для самого себя Ратмир сделал вывод: нужно во что бы то ни стало научиться драться, как Мартин Иден, освоить бокс, приемы вольной борьбы. Тяжелая физическая работа развивала его мышцы, он сам чувствовал, что стал намного сильнее своих сверстников. И это ощущение, что ты становишься крепче, заставляло его хвататься за конец рельса, толкать вагонетку, махать кувалдой. Хотелось испытать себя, убедиться, что тебе уже многое по плечу.
Хотя Мартин Иден и был сильной личностью, он тянулся к людям, у него смолоду было много друзей… А вот Ратмир остался один. Нет у него сейчас ни одного друга. Пашка на войне. На днях прибегала синеглазая Катя Тарасова, принесла почитать письмо от брата. Пашка пишет, что майор определил его на кухню, но Пашка там и месяца не задержался: подружился с разведчиками, стал проситься с ними в тыл к немцам. Его не взяли, тогда он самовольно отправился туда, вынюхал все что надо, вернулся и самому начальнику разведки обо всем доложил, а он много чего увидел. Ему легче, чем разведчикам, потому что на мальчишку никто внимания не обращает… В общем, теперь он живет вместе с разведчиками, ему выдали форму, автомат. Парабеллум тоже при нем. В конце Пашка так, между прочим сообщил, что его представили к медали «За отвагу»… Спрашивал он и про Ратмира, просил сообщить: где он и как живет?..
— А ты чего не пошел на войну? — посмотрела на него большими синими глазами девочка.
— Не взяли, — улыбнулся Ратмир.
— А Пашку взяли.
— Повезло, — сказал Ратмир. Признаться, он завидовал другу.
Читать дальше