Людмила Матвеева - Тусовки 6 «Б»

Весь секрет. Готов винегрет!

– Ну Лида! Какой рецепт! Да в стихах! Неужели сама сочинила?

– Списала из журнала, – призналась она, – и выучила наизусть к твоему приезду, Салатик.

Он обнял ее и расцеловал. И снова Лидка и Салат шагали по бульвару.

Они встретили литераторшу Курицу и математичку Клизму. Учительницы шли и негромко разговаривали.

– Наши училки, – шепнула Салату Лидка и выпустила его руку, – перетирают нашу успеваемость и, конечно, дисциплину. О чем еще им говорить-то?

Но учительницы разговаривали вовсе не о шестом классе «Б». Они говорили не об оценках, не о контрольных. Не о педсоветах. Они говорили о коте Рыжике.

– Он такой возвышенный! Так тонко чувствует оттенки слов. – Клизма очень умная, у нее железная логика. Но, когда речь заходит о котике Рыжике, она теряет большую часть своего интеллекта. – Он абсолютно точно улавливает настроение!

– Ваше? – простодушно спросила Курица.

– Свое! – ответила Клизма. Не уловила иронии, любовь к Рыжику опять лишила Клизму проницательности.

Лидка услышала разговор учительниц, толкнула Салата в бок и тихонько засмеялась, прикрываясь шарфиком.

– Наша математичка без ума от своего кота, – шепнула Лидка Салату, – а литераторша Курица, слышишь, ехидничает. Пошли теперь сюда, к кондитерской палатке, – он покорно двинулся за ней.

Лидка знала, что девчонок они там обязательно встретят.

– Пошли к палатке, мне так хочется сладкого! – по дороге уговаривала она.

Он, наконец, догадался, зачем она водит его по бульвару и засмеялся:

– Лида! Мне уже пятнадцать лет, я давно живу на свете. Я лауреат Международного конкурса салатов! Не пытайся меня перехитрить. Я догадался, кого мы ищем.

– Никого мы не ищем, Салатик. Просто гуляем, я хочу, чтобы ты прошелся по нашему Лунному бульвару, посмотрел на его деревья, собак, прохожих.

– И на тусовки зловредных девчонок, – весело добавил он, – которые достают тебя своими ехидными замечаниями.

Она собралась было отпираться, но тут они вышли к палатке «Тянучка» и увидели Агату, Олю, Сфинкса и Варвару, как всегда с тонной косметики на лице. Девочки обсуждали спектакль и ссорились:

– Главную роль Вадимыч обещал мне, – Агата нарочно их дразнит, а никто ей ничего не обещал.

Но они попались:

– Почему обязательно тебе? Я сыграю лучше! – Оля считает себя самой красивой, а кому же должна принадлежать главная роль? Конечно, красавице.

– Ты сыграешь лучше, – хихикает Сфинкс, – репку. Или мышку. А Царевну-лягушку буду играть я.

– Почему это – ты? – Варвара без Сергея бывает скандалисткой. При нем, серьезном и спокойном, скандалить неудобно. – Кто ты такая, Надя-Сфинкс? Что в тебе напоминает Царевну?

– Ну как же? У меня большой рот, как у настоящей лягушки. И у меня зеленые глаза.

– Вот придумала! Глаза у лягушек не зеленые!

– А какие?

– Болотного цвета!

Девчонки ругались до хрипоты. Но вдруг замолчали, забыв о ссоре. Они увидели Лидку Князеву. И они увидели Салата. Лидка и Салат медленно прошли мимо, он обнимал ее за плечи, заглядывал ей в лицо, что-то тихо говорил. А она тихо отвечала.

– Лида! – окликнула ее Агата. – Кого ты хочешь играть в спектакле? Майского жука? Или птичку-синичку?

– Лида будет играть главную роль, – ответил им Салат и помахал на прощание рукой.

А Лидка сказала:

– Мы спешим в кафе «Тройка». Салат получил первую премию на конкурсе салатов в Париже. Вот так!

И они ушли. А девчонки остались с раскрытыми ртами. Так сбылась мечта Лидки Князевой.

Они собрались все в той же маленькой комнате, чтобы вести разговоры о жизни. Ничего нет интереснее таких разговоров, особенно если они о любви. И девчонки шестого «Б» сидели в уголке на матах.

Сильная сказала:

– Главное в семейной жизни – выдержка и терпение. Иначе все развалится.

Мы ждем от отношений вроде бы немногого: чтобы близкий человек нас понимал, чтобы нам сочувствовал, чтобы он был без вредных привычек. И так далее. Но мы забываем побеспокоиться об очень важном: не устал ли он от нас? Не слишком ли часто мы его пилим? Создаем напряженную обстановку. Да, семейная жизнь – нелегкая работа. И мы постепенно становимся невыносимыми. И от нас спасаются, иной раз бессознательно.

– Но мы себя самих никогда не виним, – поддержала Сиреневая.

– Ты, Сиреневая, самая терпеливая и уступчивая из нас, – тихо сказала Синеглазка, – я бы хотела быть такой, но мне не дано. Вот и живу одна, поругаться не с кем, – она горько усмехнулась.