Сэм Левеллин - Отчаянные Крошки

Папа Крошки вздрогнул и усилием воли вернулся к действительности. Сеньорита Тупанита смотрела на него, разинув рот. Папа Крошки сказал:

— Что касается моих предыдущих замечаний… я, кажется, несколько упустил нить…

— Вы говорили… — Секретарша опустила густо накрашенные ресницы и прочла по блокноту: «О ужас, ужас, ужас, опять то же самое. Очертя голову, вслепую, я ступил в трясину…»

— Хе-хе, — произнес папа Крошки. — Это была маленькая шутка.

— Хе-хе, — сказала сеньорита Тупанита со слабой улыбкой. Шутка была не смешная, а кроме того, сеньорита боялась, что у нее треснет губная помада.

— Заканчивайте сами: «Уважающий вас…», ну и так далее. Не развлекаться же нам тут всё утро шутками, — сказал папа Крошки. Он схватил портфель, раскрыл мобильник и сбежал вниз по лестнице. Видение женщины за роялем и детей за перилами тускнело с каждой секундой. О да, сказал он себе. То, что было, всё уплыло. Колин Крошки снова на марше.

Хунта, конечно, дело хорошее. Но Нянягуа — маленькая симпатичная страна. Жаркая и грязная, что верно, то верно, но пляжи приятные — так и просятся в бетон. Страна ждет настоящего Хозяина. Человека, который не боится принимать Крутые Решения.

Губы папы Крошки зашевелились. «Эль Президенте Колин Крошки», — произнесли губы.

Звучало звонко.

Когда народ услышит речь, которую папа Крошки распечатал и положил в портфель, его, папу, будет уже не остановить. Лимузин, утробно урча, катил по городу Сьюдад-Ольвидада. На лестнице перед Большим Народным Дворцом толпился народ. Автомобиль остановился. Народ приветствовал его в упор. Из толпы вышел маленький человечек и с глубоким поклоном молвил:

— Поднести вам портфель, о великий и благородный Министр?

Папа Крошки, не задумываясь, отдал ему портфель, довольный тем, что теперь обе его руки освободились для приветствий. Потом он обратил внимание на шею маленького человечка. На ней несомненно были разводы машинного масла. Точно такого же вида, какие обычно украшали шею его сына Кассиана. На которого, если подумать, был очень похож этот маленький услужливый человечек.

Папа Крошки с похолодевшим сердцем принялся подниматься по лестнице. Что, если портфель с его речью украдут?!

Но на самом верху лестницы стоял большой улыбающийся охранник и протягивал папе портфель. Сердце папы Крошки потеплело и размягчилось, словно поджаренный каштан. Приветственно махая руками и улыбаясь, он подошел к охраннику, взял у него портфель и прошествовал в зал совещаний Большого Народного Дворца. По дороге он украдкой взглянул на замок портфеля. Замок был в сохранности. Управиться с ним мог только очень умелый механик. Таких умелых в Нянягуа не водилось.

Кроме (но эта мысль не пришла в мозговитую голову папы Крошки) его сына Кассиана.

Папа Крошки подошел к столу. Поставил портфель перед своим креслом. Народная галерея была заполнена публикой.

Трубы заиграли туш.

Вошли члены Хунты. С портрета на стене жуткими голубыми глазами таращилась Румяная Няня.

Эль Симпатико представил собравшимся папу Крошки. Папа Крошки покрутил кодовый замок на портфеле и вынул доклад.

— А теперь предоставляю слово нашему новому коллеге, — сказал Эль Симпатико, — который посвятил себя делу чистоты и безопасности Нянягуа. Сеньор Эль Министр Колин Крошки.

Послышались голоса: «Правильно! Правильно!» и «Кто такой?».

Папа Крошки придал лицу Ответственное Выражение и встал.

— Уважаемая Хунта, дамы и господа, — сказал он. И заглянул в свой доклад.

Вернее, в то, что было его докладом.

Но как будто перестало им быть.

Доклад папы Крошки (папа это точно помнил) был аккуратно напечатан шрифтами трех разных цветов. А на этих бумажках было написано что-то черными чернилами, причем писали, похоже, обеими руками.

СПРАСИ ИХ ГДЕ ВИЛИКАЯ. ЕСЛИ НЕ СПРОСИШЬ, СИЧАС ЖЕ КРЕСЛО ЭЛЬ СИМПАТИКО ПРОВАЛИЦЦА СКВОЗЬ ПОЛ В КАНАЛЕЗАЦИЮ. И ВИНОВАТ БУДЕШЬ ТЫ. Вместо подписи — черный масляный отпечаток большого пальца.

Маленький человечек с черными волосами и чумазым лицом, стоявший в Народной галерее, определенно был папиным сыном. И определенно махал папе рукой.

Папа Крошки опустил глаза и перевернул страницу. Там было написано только: МЫ НЕ ШУТЕМ, но уже красными чернилами. Или, может быть, кровью? СИЧАС ЖЕ.

— Мы слушаем, — сказал Эль Симпатико.

Папа Крошки сообразил, что довольно давно уже пялится в свои заметки. Он шумно сглотнул.

Теперь Кассиан смотрел на него, наставив палец на пульт дистанционного управления. Рядом с ним ухмылялся Большой Багаж.