Эдмунд Низюрский: Невероятные приключения Марека Пегуса

Я удивленно вытаращил глаза:

— Что случилось, тетя?

— Со мной происходит что-то странное, — слабым голосом проговорила она. — Это какой-то кошмар. Наверное, я заразилась твоей сыпью… Извини, Маречек, но мне придется уйти…

— Уже кусают, тетя? — деловито спросил я.

— Что ты сказал, Маречек?

— На вас напали блохи, — у нас тут сто пять блох.

— Что такое?

— Да этот болван Чесек принес блох, и они разбежались.

— Блохи! — в отчаянии завопила тетя. — Ох… спасите!

И со словами: «Умираю — блохи», упала на стул.

Я вскочил с постели, отшвырнул термометр, выплюнул таблетку и забарабанил кулаками в дверь к сестрам.

— Ядзя! Криська! Спасайте тетю Дору!

В дверях появились мои драгоценные сестрички.

— Что случилось? — Они с тревогой смотрели то на меня, то на тетку.

— Не видите? У тети Доры обморок!

— Ах, боже мой! Что с тетей? — Они бросились к тете и стали приводить ее в чувство. — Марек, беги за водой и валерьянкой.

Когда я вернулся с водой и валерьянкой, они уже выводили еле живую от страха тетю Дору на свежий воздух.

Я облегченно вздохнул и сел за уроки. Записал условие задачи и стал обдумывать решение. Вдруг снова звонок. Не успел я подняться со стула, как в комнату гуськом вошли три боксера с перчатками через плечо. Это были члены боксерской команды Буба I с братом и Муха Чопек.

— Привет, Марек, — сказал Буба I, — пан Алек назначил нам тренировку.

— Алека нет дома, — буркнул я в ответ.

— Ничего. Начнем без него, — сказал Муха Чопек, и все трое стали стаскивать спортивные костюмы. Вид у них был весьма решительный.

Прежде чем я успел открыть рот, Буба II ударил по тренировочному мешку с такой силой, что мешок грохнул меня по голове. Я почувствовал, что вместе со стулом лечу в какую-то темную пропасть. Когда я пришел в себя, то увидел, что надо мной с любопытством во взоре склонились Буба I, Буба II и Муха Чопек.

— Совсем увял, — сказал Буба I. — Этот прямой тебе удался. — Он одобрительно похлопал Бубу II перчаткой по плечу.

— Дай-ка воды! — скомандовал Муха Чопек, Буба I направился к столу и подал Мухе вазу с цветами. Муха выбросил цветы и вылил мне воду на голову. Я вскочил как ужаленный.

— Негодяи! — закричал я, отряхиваясь. — Убирайтесь сейчас же!

— Спокойно, малыш, не нервничай. — Буба I снисходительно похлопал меня перчаткой по лицу.

Я с яростью оттолкнул его:

— Эй, ты, убери лапы, а то как стукну!

— Ну что же, малыш, попробуй.

— На! — Основательно прицелившись, я дал Бубе в ухо.

Буба I покачнулся от удара, отлетел к стене, но тут же оттолкнулся от нее и бросился в атаку. На минутку ему удалось прижать меня к стене, но тут я пришел в ярость. Во мне взыграла кровь предков, бившихся под Грюнвальдом и Рацлавицами. Я ринулся в контратаку и ударил Бубу в челюсть. Буба пошатнулся, закачался, как пьяный, и рухнул на виолончель. Она разлетелась в щепки.

Пан Фанфара вдруг открыл глаза и сел на постели.

— Ударные, молчать! Пианиссимо! — пробормотал он и, в полном изнеможении упав на подушку, снова заснул.

Мы замерли, в испуге уставившись на разбитую виолончель. Первым пришел в себя Муха Чопек. Он наклонился над инструментом и с ужасом принялся его осматривать.

— Все в щепки.

— Утиль, — буркнул Буба II.

— Негодяи! — воскликнул я в отчаянии, чувствуя, что еще немного — и я разревусь. — Он нам этого не простит. Это все его имущество и… и… вообще… он говорил, что виолончель его жена.

— Не волнуйся, — сказал Буба I, — у нас в доме живет столяр — он склеит.

— Думаешь, сумеет? — Насчет этого у меня были большие сомнения.

— Факт! — заверил меня Буба I. — Он даже пианино полирует. Отнесу ему этот ящик, и он склеит.

— А успеешь вернуться до того, как пан Фанфара проснется? — беспокоился я.

Прежде чем Буба успел ответить, раздался звонок. Мы замерли в испуге.

— Кто-то идет, — шепнул Буба II.

— А ну, ходу! — скомандовал Буба I.

Он схватил инструмент и вместе с Бубой II выскочил в окно. Муха Чопек не успел. Он секунду озирался и наконец с решимостью отчаяния спрятался в футляр виолончели.

В прихожей раздались шаги, и на пороге появился пан Цедур, коллега пана Фанфары, элегантный мужчина с пышной шевелюрой.

— Как поживаешь, piccolo? [1] Малыш (итал.) — приветливо махнул он мне рукой и огляделся. — А где же мэтр Фанфара… Ах, мэтр изволит почивать. — Пружинящим шагом он направился к постели. — Эй, Анатоль, ты все еще в объятиях Морфея? Вставай, лысый Аполлон!