Владимир Владимиров - Повесть о школяре Иве

— Глухим прикидываешься!

Прошепелявил и умолк. Ближе потянулся лицом к лицу Ива. Жевал беззубым ртом, часто сопя. Воспаленные веки быстро моргали и жмурились. Бегающий взгляд острыми колючками впивался в лицо Ива. Изумление было настолько велико, что старик не сразу обрел дар речи. Громко сопя, торопясь, он схватил дрожащей рукой слугу и, притянув к Иву, показал, чтобы тот схватил виллана и связал ему руки за спиной. Потом кинулся к лошади, вскарабкался на нее и, сидя в седле, визгливо крикнул слуге:

— Ты и Роже отведите этого паскудника в Клюсси! Отвечаете за него головой. Упустите — повешу, как собак! Скажешь Антуану, чтоб запер его в старой башне и караульщика к дверям поставил. Я еду дальше, вернусь домой послезавтра утром… А эти пусть убираются ко всем чертям!

Дав шпоры коню, рыцарь Рамбер, сопровождаемый слугой, затрусил из леса.

Сюзанна и Проспер бросились к Иву. Стали просить рыцарских слуг не связывать ему руки за спиной, говорили, что он и так пойдет, куда его поведут. Но те, помня угрозу хозяина, не вняли просьбе. Довольно долго возились они с — веревкой. В это время Сюзанна достала еду и заставила Ива есть. Мало–помалу она разговорилась со слугами, узнала, что Клюсси — это поместье их хозяина, в четырех лье отсюда. Почему рыцарь так строго обошелся с этим парнем, они не понимают, а вообще‑то он презлющий и ждать от него милостей трудно. Кончилось тем, что Сюзанна угостила слуг едой и упросила быть снисходительней к несчастному Иву и в случае чего помочь ему, а она их разыщет в отблагодарит.

— Да мы видим — парень хороший. Да ведь что ж мы можем поделать — сами подневольные.

Сюзанна шепнула Иву, что, разыскав в лесу своих, она с кем‑нибудь отправится в Клюсси, разузнает там все и, если надо будет, попросит помощи в лесу у деревенских иэ Крюзье. Ив же успел сказать ей об Урсуле и об отце Гугоне. О нем просил особенно:

— Прошу тебя! Он мне как родной отец!

На прощанье Сюзанна и Проспер обняли Ива, обещали сделать все, чтобы вырвать его из лап старого рыцаря.

Иву вспомнилась ночь, когда его вели псари в замок Понфор. Так же было темно, так же пофыркивали лошади, так же молчали незнакомые люди, так же проплывали по сторонам неясные очертания незнакомых лесов, деревенских темных домов, мостов. Так же томило чувство чего‑то неминуемо страшного, страшнее на этот раз тем, что Ив попал в руки Клеща, злого, отвратительного человека, который велел схватить его, конечно мстя за побег из подземелья замка Понфор. Знает ли рыцарь Рамбер, что Ива освободила Эрменегильда? Захочет ли, посмеет ли она и на этот раз помочь Иву? Какие безжалостные меры примет жестокий старик, какую придумает пытку? Скоро ли Сюзанна с Проспером отыщут отца Гугона и вилланов Крюзье? Смогут ли освободить его?

Как эта темная ночь, темно было на душе у Ива. Тоска щемила сердце. Почему так безжалостна к нему судьба? В чем он виноват, чем заслужил такие испытания? Если бог всемилостив, почему же он допускает все это? О нет! Теперь Ив знает, что делать, если вырвется на свободу! Знает, кому отомстить и за смерть отца, и за сожженное Крюзье, и за подземелье понфорского замка, и за сегодняшнюю ночь! Знает, знает и отомстит!..

Рыцарь Рамбер был чрезвычайно доволен тем, как повернулось дело. Неожиданная встреча с убежавшим из замка Понфор вилланом и его арест именно им, Рамбером, могли поправить дела опального маршала.

Ход его мыслей был примерно такой. С самого начала войны между родственниками де Понфора и дю Крюзье было ясно, что перевес на стороне первых. У них было больше войска, с ними епископ. А помощь короля дю Крюзье надолго ли? До первой победы сторонников де Понфора и Людовик переметнется на их сторону для дележа добычи. До сих пор родственники де Понфора не желают знать прогнанного им бывшего маршала. А что, если теперь доказать им, что он не виновен в бегстве виллана, который колдовским способом спас себя из заключения? И доказать это будет не так уж трудно. Рыцарю Рамберу не привыкать пытками заставлять людей признаваться в чем угодно. Покойный барон ценил и не раз награждал за это своего маршала. И вот тогда, вырвав у виллана признание в колдовстве, он оправдается в глазах родственников барона и будет приближен кем‑либо из них и вновь переедет, может быть, в тот же замок Понфор к одному из наследников покойного.