Ю Несбё - Доктор Проктор и его машина времени

Булле рассмеялся, но тут же осекся. Лихорадочно порывшись в мокрых карманах, он нашел исключительно вещи на «П»: парковочный билет, персиковую косточку, пластиковый пакет с порошком ветронавтов. Но того, что он искал, в карманах не было. И не могло быть, потому что банка с мылом времени осталась у Лисе! А у Булле осталась только пустая ванна! И как ему теперь вернуться обратно?

Булле сунул в ухо указательный палец, покрутил и вынул. Чпок! Но и это не помогло, голова отказывалась давать ему ответ. Он пропал! Булле не засмеялся, потому что смеяться было не над чем.

Зато кое-кому другому было почему-то смешно.

Булле обернулся на смех. И увидел невысокого, очень тощего парня, который лежал на лугу и жевал травинку. На нем была синяя майка велосипедиста с номером на спине.

— Хорошо бегаешь, — смеялся тот. — Надо тебе попробовать заняться велосипедом, парень.

— Спасибо, — сказал Булле.

И так как он от рождения был оптимистом и к тому же любил компанию и приятную беседу, то сразу приободрился.

— Ты, случайно, не знаешь, почему быки так сердятся? — спросил Булле. — Ну что плохого я сделал этой горе мяса?

— У тебя ярко-рыжие волосы, — сказал парень и показал на голову Булле. — Быки не любят красный цвет.

Булле слегка наклонил свою огненную голову и посмотрел на мужчину:

— А почему ты говоришь по-норвежски?

Мужчина засмеялся.

— Я говорю по-французски, дружок. И ты тоже.

— Я говорю по-французски?

— Ты очень смешной клоун. Как тебя зовут?

— Булле. И я не клоун.

— Разве? — сказал мужчина. — Тогда извини меня, Булле. Я так подумал потому, что у тебя клоунский нос.

Булле дотронулся до носа. Он совсем забыл о прищепке на носу. Тут у него мелькнула догадка. Он снял прищепку и сказал для проверки:

— Как тебя зовут, парень в синей майке?

Мужчина с удивлением посмотрел на него:

— Кес ке тю а ди? [17] Что ты сказал? (фр.)

— Ага! — радостно воскликнул Булле.

Это уже была не догадка, все стало ясно как день. Все или почти все. Во всяком случае, ясно, почему он понимал, что говорили танцовщицы канкана. Булле вспомнил слова Жюльет, что они будут все понимать, если сохранят прищепки на носу. Это были особые, «французские» прищепки: если прицепить такую к носу, будешь говорить и понимать по-французски! О-го-го, еще одно гениальное изобретение Проктора!

Булле был в таком восторге, что забыл — как и всегда — обо всех своих проблемах. Он опять надел прищепку на нос и спросил, как зовут парня и почему он лежит на траве, если все другие велосипедисты, по его наблюдениям, изо всех сил стараются перегнать друг друга на шоссе.

— Меня зовут Эдди. Я уже третий раз за день проколол камеру. — Парень махнул в сторону шоссе, где колесами вверх лежал его гоночный велосипед. — Больше не могу. А финиш вон там вверху, на горе.

Эдди показал вверх. Булле пришлось задрать голову, чтобы увидеть покрытую снегом вершину горы.

— А что ты тут делаешь, Булле?

— Я пришел из будущего, — сказал Булле. — Мне кажется, я попал в нужное время, но ошибся местом. Какой сейчас год и как называется это место?

Эдди засмеялся еще громче:

— Спасибо тебе, Булле. Ты меня развеселил.

— Я не шучу.

— Ну хорошо, — сказал Эдди. — Сейчас тысяча девятьсот шестьдесят девятый год, место называется Инчерт. А тебе куда надо было?

— Инчерт? — прошептал Булле и почесал себя по левой щеке. — Мне надо было попасть в место, название которого начинается с «Ин», но конец я забыл.

А вот Лисе, похоже, не промахнулась.

— Лисе?

— Ну да, нам нужно было найти доктора Проктора. Может быть, она уже нашла его и теперь они ждут, когда я появлюсь. Мне жизненно необходимо найти их. Без их помощи я навсегда застряну в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году.

— Не повезло тебе, — сказал Эдди, отпил воды из бутылки и протянул ее Булле. — Потому что тысяча девятьсот шестьдесят девятый — плохой год.

— Что? — сказал Булле.

— В каждой гонке у меня проколы, — сказал Эдди. — Такой же плохой год, как тысяча восемьсот пятнадцатый для Наполеона.

— Тысяча восемьсот пятнадцатый? Для Наполеона?

— Разве ты не помнишь?

Булле задумался.

— Мне кажется, я тогда еще не родился.

— А уроки истории, клоун ты этакий! Восемнадцатое июля тысяча восемьсот пятнадцатого года. Когда армия Наполеона…

— …переходила через Альпы? — предположил Булле.