Ю Несбё - Доктор Проктор и его машина времени

«Времени или не времени — чепуха. Главное, это мыло!» — подумал Булле, глядя, как вода начала пузыриться, пока пена не заполнила всю поверхность. Булле разделся догола, взобрался на край ванны, нацепил на нос прищепку и завопил:

— Бабах!

В прыжке он обхватил колени руками и плюхнулся в пену. Получилось идеально, с максимальным эффектом: мыльная пена и вода брызнули на стены до самого потолка. Млея от удовольствия, Булле погрузился на дно и остался лежать и смотреть вверх. Поверхность воды была покрыта таким толстым слоем пены, что до дна доходил только слабый свет. В этом свете он увидел необыкновенно красивую радугу. Совсем как на афише с разноцветными танцовщицами, высоко взметнувшими ноги в канкане на сцене «Мулен руж» в Париже 1909 года. В том, который существовал тогда.

И в тот же миг ванна плавно закачалась, а поверхность воды стала вздыматься и опускаться, как будто пол крупно задрожал. Вот черт, неужели рушится дом? И откуда вдруг музыка?

Булле сел и поднялся из пены. И так и остался стоять — абсолютно голый, со стекающей с тела пеной. Пол больше не дрожал. Потому что длинная шеренга одетых в красное танцовщиц канкана остановилась. И уставилась на Булле в таком же изумлении, какое было написано на его собственном лице.

— Откуда он взялся? — услышал он шепот одной из танцовщиц.

— И откуда ванна? — прошептала другая.

— А что у него на носу? — вскрикнула третья.

— По-моему, он милашка, — хихикнула четвертая.

Булле заморгал от яркого света. А публика сидела в зале с открытыми ртами и изумленными лицами, словно присутствовала при немного неожиданной высадке человека на Луну. Булле не понял ничего. Кроме того, что он попал на сцену «Мулен руж».

Лисе шла по широкой улице с множеством модных лавок и парфюмерных магазинов, однако ни одной библиотеки ей пока не попалось. Перед выходом она хотела спросить румяную женщину в пансионе, но у стойки регистрации никого не было, если не считать похожего на гиппопотама мужчину в кресле, который недобро покосился на нее из-за газеты. Лисе шла по городу, и решимость ее все больше улетучивалась, потому что все, к кому она обращалась, тут же отворачивались, услышав, что она не говорит по-французски. Она поняла, что не все французы столь отзывчивы к нуждам иностранцев, как давешняя пара в пансионе «Пом фри». Ее взгляд скользил по витринам в поисках книжного магазина. Но почти везде продавали женские платья. Очень красивые, кстати сказать. Лисе остановилась посмотреть на одно совершенно фантастическое платье. И, стоя перед витриной, она вдруг заметила на другой стороне улицы женщину в длинном пальто и темных очках. Она была слишком далеко, чтобы Лисе могла ее рассмотреть, но казалась знакомой. И хотя Лисе еще не была уверена в том, кто эта женщина, она не сомневалась, что та наблюдает за ней.

Лисе пошла дальше, делая вид, что внимательно рассматривает выставленные товары. Точно: женщина на другой стороне двинулась в ту же сторону.

Сердце Лисе ухнуло в пятки, и пятки зачесались, норовя пуститься бегом. Кто эта женщина и что ей нужно? Неужели… Ведь это может быть…

Женщина уже переходила улицу!

Лисе во все лопатки кинулась прочь.

На тротуаре было много людей, и Лисе пыталась лавировать между ними, наклонив голову, чтобы та женщина не заметила ее. И все-таки… обернувшись, она увидела пальто в толпе позади себя. Лисе завернула за угол и побежала. Но через несколько шагов поняла, что угодила в тупик — впереди не было выхода, лишь глухая стена. Лисе спряталась за водосточной трубой и стала ждать, следя за прохожими на улице, по которой она шла прежде. Пальто было тут как тут! Оно… прошло мимо тупика, не глядя по сторонам. Лисе облегченно вздохнула. Надо срочно возвращаться в пансион. Разговорник и французский батон подождут. Но только она собралась пойти в сторону улицы, как пальто показалось снова. Оно все-таки вернулось и сейчас стояло прямо у входа в тупик! Казалось, оно принюхивается. Лисе заметила железную лестницу, спускающуюся к двери подвала, и кинулась по ступенькам вниз. Лестница кончилась у двери. Лисе замерла, затаив дыхание.

Секунды шли.

Потом наверху раздались звуки. Кто-то приближался.

Лисе нажала на ручку двери. К ее облегчению, дверь открылась. Девочка вошла в темноту, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце билось, как у загнанного кролика. В незапертой двери не было ничего странного, потому что, насколько она могла видеть в полутьме, комната была совершенно пуста. Однако в ней присутствовали странные звуки и запахи. Кто-то чмокал, чавкал и сопел, словно сотня невидимых норвежцев ела любимое блюдо — тушеную баранину с капустой. А запах был… ну, как у сырого мяса и грязных носков. И в этот миг Лисе закричала: что-то влажное, скользкое и холодное упало ей на затылок! Она кинулась на середину комнаты и оглянулась.