Александр Белогоров - Ученик чернокнижника

– А я возьму да и испорчу без спроса! – бесшабашно и как-то даже весело выкрикнул Витька. Он, конечно, оценил опасность оружия странного соседа, но был уверен, что тот ему ничего не сделает; уж очень он рассчитывал на свое превосходство в ловкости и проворстве.

Витька замахнулся, чтобы разбить ближайшую лампу, но тут же к нему метнулась стремительная черная тень, и он еле успел отскочить в сторону – лезвие рассекло воздух в нескольких сантиметрах от него. Интуиция заставила его сразу же сделать второй скачок, и она не подвела. Рука старика полоснула страшным оружием там, где мальчишка был мгновение назад. События развивались совсем не так, как предполагал Витька. Он, петляя как заяц, убегал от старика, а тот совершал выпад за выпадом. Причем с Витьки катился градом пот, и он буквально задыхался от напряжения, а Афанасий Семенович оставался бодрым и свежим.

– Когда-то, лет четыреста назад, я был неплохим дуэлянтом! – не преминул похвастаться старик. – Вот что значат навыки и тренировка!

Со все возрастающим ужасом Максим понимал, что шансов одолеть соседа у Витьки почти никаких. Мало того, что он не спасется сам; из-за него теперь может погибнуть друг. А в том, что намерения у старика самые серьезные, сомнений не было. Что ему стоит убить еще одного человека, если он уже убил десятки или, по крайней мере, уверен в том, что убил?! Когда-то Витька что-то слышал о том, что маньяки и вообще всякие психи бывают во время своих припадков чрезвычайно сильными и ловкими, но никогда не предполагал, что до такой степени. А он-то всегда смеялся над пациентами психушек!

Наконец Витька оступился и едва не упал, ухватившись за край предметного столика с реактивами. С торжествующим гортанным звуком, напоминающим боевой клич дикарей, Афанасий Семенович метнулся к нему. И тут Максим воспользовался единственным доступным ему в данный момент оружием. Он пронзительно завизжал, так что заложило уши, словно пугливая девчонка, внезапно увидевшая мышь или таракана. Никогда раньше Максим не позволял себе подобных вещей. Более того, если бы еще вчера ему сказали, что он на такое способен, мальчик бы страшно возмутился. Но сейчас ему просто не оставалось ничего другого; молча наблюдать за гибелью друга и собственных надежд было свыше его сил.

И оружие отчаяния, как ни странно, сработало. От неожиданности старик вздрогнул и замешкался на какой-то миг. Витька успел дернуться, и лезвие только полоснуло по его руке, оставляя глубокий порез. Мальчишка вновь отскочил в сторону, опрокинув пару колб и обильно окропляя свой путь кровью.

– Доннер веттер! – выругался Афанасий Семенович, от неожиданности и досады перейдя на другой язык. Он ухватился за упавшие колбы и поднял их, на доли секунды забыв о своей погоне. Старик успел перехватить их почти что вовремя, но несколько капель зеленой тягучей жидкости все-таки упали на стол и медленно поползли к окну (позже Максим сообразил, что они почему-то потянулись в сторону севера). Капли смешались с другой, бесцветной жидкостью, сделались почему-то черными как нефть и двинулись дальше. Афанасий Семенович выхватил из кармана белоснежный платок, чтобы скорей промокнуть, стереть эту смесь, но ему не хватило именно мгновений, затраченных на это движение. Не будь он таким чистоплотным, сотри жидкость рукавом, и все могло бы обернуться совсем по-другому. Но аккуратность сыграла с ним злую шутку.

На столик попало немного Витькиной крови, и черная жидкость быстро ползла к ней, словно какое-то насекомое, учуявшее лакомую пищу. Она двигалась вопреки всем законам гравитации, она буквально жаждала крови. Как в замедленном повторе Максим наблюдал за происходящим; в его памяти отпечатались мельчайшие детали. Он видел, как рука старика быстро потянулась к ней, будто рука хорошей хозяйки, спешащей стереть пролитый суп, покуда тот не растекся. Но когда до цели оставалось всего каких-то пара сантиметров, капли успели-таки соприкоснуться друг с другом. Засеребрившись, они сверкнули изумительно ярким светом.

– Каррамба! Кровь!!! – с яростью и отчаянием завопил Афанасий Семенович. Он отпрянул в сторону, пытаясь отдернуть руку, но было поздно. Старик успел дотронуться до загадочной капли и уже не мог от нее оторваться. Раздался оглушительный хлопок, как от десятка петард, сопровождаемый ослепительной вспышкой. Сосед страшно заорал и весь задергался, как человек, через которого идет сильный разряд электрического тока и который, точно так же как он, не имеет возможности отдернуть руку, сдвинуться с места. Вокруг него распространялось странное голубоватое сияние. Он напоминал какого-то мифологического персонажа: то ли святого, то ли черта, то ли инопланетянина. Максиму казалось даже, что старик просвечивается насквозь будто на рентгеновском снимке так, что видны кости.