Т. Бернс - Гнилое яблочко

— Добро пожаловать! — доносится знакомый голос.

За толпой ребят я вижу Аннику — она машет мне рукой. Она улыбается, но у меня все равно холодеет в животе. Когда толпа смещается вправо, к окошкам, где, судя по всему, выдают еду, я сворачиваю налево и подхожу к столу Анники. Он длиннее прочих и стоит в центре зала.

— Привет, — говорю я, поравнявшись с ней.

— Симус! — она широко улыбается. — Как ты? Тебе все нравится?

— Все замечательно, — отвечаю я, думая, что это очень мило с ее стороны — все еще беспокоиться об этом. — Я просто…

— Погоди-ка. — Парень, который сидит рядом с Анникой за столом, касается ее руки. — Это он?

— Симус Хинкль? — спрашивает девушка по другую руку от него.

— Тот самый Симус Хинкль? — повторяет парень, как будто я могу быть собственным клоном.

Все взрослые за столом мигом прекращают есть и разговаривать. Они обмениваются понимающими взглядами. Кто-то улыбается. Остальные, кажется, изучают меня — может, пытаются отыскать в моей преступной натуре проблески человечности.

Я опускаю глаза; мое лицо пышет жаром сильнее, чем духовка леди Лоррэйн. Они знают, что я сделал. Удивляться в принципе нечему, но я все равно надеялся, что эта темная история останется между мной и Анникой. По крайней мере, до тех пор, пока я не потеряю навсегда способность прислушиваться к сплетням.

— Слушайте все, — объявляет Анника. — Я рада представить вам того самого Симуса Хинкля. Нашего нового студента, подающего очень большие надежды.

Я резко вскидываю голову.

— Симус, познакомься со своими учителями. Это Гарольд, Ферн, Уайетт, Самара, Дэвин, Лиззи и мистер Громер.

Мистер Громер — единственный, кого она не назвала по имени. Он также единственный, кто заинтересован ужином больше, чем моей персоной. Он бегло смеривает меня взглядом и возвращается к своему чизбургеру.

— Приятно познакомиться, — говорю я. Я не знаю, что происходит, но уверен, что мама хотела бы, чтобы я оставался вежливым до самого конца.

— Нам тоже, — отвечает Уайетт. — Честное слово.

— Не обращай внимания, они слегка взволнованы, — говорит Анника.

— Слегка? — удивляется Ферн.

— Это уникальный случай, — объясняет Анника. — Обычно мы перестаем принимать заявления за шесть месяцев до начала учебного года и выносим окончательное решение о зачислении через три месяца. Без исключений. Но сейчас прошел уже месяц с начала занятий… и тут мы решили принять тебя.

— Хотя у нас и так полно учеников, — замечает Дэвин.

— Яблоку негде упасть, — поддакивает Лиззи.

Они ухмыляются. Я стискиваю кулаки, чтобы удержаться и не закрыть лицо руками. Откуда-то из глубины к горлу подкатывает одно-единственное слово. Когда оно добирается до моего рта, я крепко сжимаю губы — словно мой последний ужин перед настоящим последним ужином грозится вырваться наружу.

Я смотрю Аннике в глаза. Они мерцают в свете свечей.

— Почему? — выдавливаю я.

— Потому что у нас наконец появилась веская причина сделать исключение. — Она склоняется ко мне и понижает голос, так что ее слышу только я: — Ты, Симус Хинкль… самый первый убийца в Академии Килтер.

На секунду все вокруг застилает белая пелена. В зале воцаряется молчание. Я думаю, что уже умер — от какого-нибудь быстродействующего яда, который мне только что вколола Анника, или от такого сильного сердечного приступа, что он убил меня, прежде чем я успел это почувствовать, — но мир постепенно снова приобретает краски. Разговоры возобновляются.

Это была просто реакция моего тела на то ужасное слово.

— Завтрак? — шепчу я.

Анника задирает голову. Приставляет ладонь к уху:

— Прости, что?

Я сглатываю. Делаю еще одну попытку:

— Завтра будет завтрак? У меня?

Анника смеется. Учителя смеются. Не смеюсь только я — и мистер Громер.

— Конечно, будет, — говорит она. — Завтрак, обед, ужин. Десерт. И ночью будет что пожевать. Завтра у тебя будет все, что захочешь, и послезавтра, и в любой другой день.

Я должен почувствовать облегчение. Судя по всему, в ближайшее время я не умру. Но меня все равно трясет — из-за жуткого слова на букву «у» и из-за того, что учителям, кажется, на него наплевать.

Анника тянется ко мне и сжимает мою руку:

— У тебя был трудный день. Поужинай и иди отдохни. Завтра ты во всем разберешься.

— Хорошо, — говорю я, разворачиваясь. — Ладно.

— О, и еще, Симус!

Я поворачиваюсь обратно. Учителя переговариваются друг с другом, и Анника жестом приглашает меня подойти поближе. Она протягивает мне что-то, что напоминает увесистый мобильный телефон. На маленьком экране мелькают строчки. Она прокручивает их слишком быстро, и я не успеваю ничего прочесть, но вижу, что текста очень много.