Томаш Пациньский - Линия огня

- Ну да, Морозов, как говоришь, повел себя, словно последний подонок. Только это, курва, не наше дело. Она ведь девочка взрослая. Языки знает, кредитная карточка имеется. Не пропадет. Найдет другого спонсора.

Он знал, что говорит несправедливо. Борейко прекрасно понимал, что происходит между седым украинцем, союзником по иракской пустыне, и этой миниатюрной черноволосой девушкой. И еще одно, имени которой не помнил. Об этом он знал уже тогда, капитан был хорошим наблюдателем. Только свои наблюдения он сохранил для себя лично. Равно как и любые замечания.

Но сейчас ему хотелось встряхнуть Квяткеи, дать ему понять, какую глупость тот сотворил. Потому и не выбирал слов. Борейко надеялся на то, что девушка не слышит, а если даже и слышит, то на следующее утро ничего не будет помнить. Но при этом торжественно пообещал себе, что прежде чем они сами выступят в путь, он лично посадит ее на борт первой же авионетки, вылетающей с песчаной взлетно-посадочной полос, которая в национальном парке исполняла роль международного аэропорта. Даже если бы пришлось сделать это насильно.

- Погоди, Борейко… - неуверенно начал капрал, но тут же замолк, увидав злой проблеск в глазах капитана.

- Чего, курва, погодить? – рявкнул Борейко уже громче. Злость на Квятека брала верх над желанием, чтобы девушка не слышала их обмен мнениями. – Хочешь забрать ее с собой? На кой ляд? Знаю, знаю…

Он нетерпеливо махнул рукой.

- Хорошо, она умеет водить БТР, - продолжил он. – Раз имела дело с Морозовым, то наверняка знает и другие штучки. Но ты только подумай, черт подери! Ты у нас вовсе не Рэмбо долбаный. Ты не станешь бегать по джунглям с луком. Мы всего лишь консультанты, не забывай об этом!

Квятковский выглядел смущенным. Это возбудило подозрительность Борейко; он предпочел бы уже, чтобы приятель начал гонять маты, как обычно, когда дела складывались не так, как ему хотелось. А эта его реакция была беспокоящей. Все может сложиться не так уж легко, дошло до капитана. Не такой уж он ужравшийся, и явно не уступит.

- Послушай, - попробовал он еще раз. – Мы должны обучать и тренировать охрану, контракт говорит только об этом. Мы не можем показать себя как какой-то летающий цирк. Мы, курва, должны выглядеть серьезной фирмой.

- И что с того, - бесцеремонно перебил его капрал. Борейко чуть кондрашка не хватила.

- А с того, что мы не можем строить из себя дураков, - спустя какое-то время, холодно отрезал капитан. – Не нужны нам красивые дамочки. Нам нужен пилот. Слышишь, Квятек? Пилот!

- Да не оглох я, - ответил Квятковский. Все это его тоже начинало злить.

- И что? Где он? Вместо него ты припер ужранную девицу… А нам уже казалось, что все так здорово складывается. И по случаю выясняется, что пилотом вертолета в этой занюханной резервации работает, ни более, ни манее, а наш дружбан из Ирака. Который на "двадцать четвертых" налетал добрых пару сотен часов.

Борейко стер пот со лба. Ему хотелось пить, а "амбре" усвоенного спиртного, распространяемое капралом, только усиливало жажду. В следующий раз, подумал он, нужно будет искать заказчиков в более прохладном климате.

- Идеальный расклад, - продолжил он, махнув на все рукой. – Знакомый, а не какой-то там черномазый, которому, к тому же, нужно будет заплатить бешенные деньги. А ты и это проебал…

При проявлении столь явной несправедливости капрал лишь громко засопел. Капитан криво усмехнулся, похлопал приятеля по плечу.

- Знаю, знаю. Не твоя вина. Только, черт подери, с самого начала и такая невезуха. Пилота у нас нет, потому что, как я догадываюсь, он нас пробросил. На встречу он не пришел. А ты, вместо того, чтобы сразу же об этом мне сообщить, чтобы я мог начать искать кого-нибудь другого, половину дня упивался с этой девицей. Приди в себя, парень…

Ну тут, есссно, ты прав, должен был согласиться с ним капрал. Я мог бы повести себя и разумнее, самокритично признал он, покачал головой. Борейко усмехнулся уже помягче.

- Ну что, попустило тебя? – спросил он. – Послушай, я понимаю, что ей нелегко. Можно сказать, девица осталась на бобах…

Он иронически скривился, глядя сквозь растянутую в окнах москитную сетку на саванну, порыжевшие от солнца травы и запыленные баобабы. Бедная девица, подумал. Здесь он не хотел, чтобы его после смерти на стенке нарисовали. Ничего, он вернется, утешал он сам себя. Есть за чем. Если только будет куда.

- Борейко… - тихо начал капрал, как будто бы знал ход мыслей компаньона. – И вот скажи, я должен был ее оставить? Вот что ей сейчас делать?