В окладе, без оклада.
Из пыльных ящиков катясь
Безропотно-устало,
Искусство древнее от нас,
Бывало, и сплывало.
Доктор зуб высверлил,
Хоть слезу мистер лил,
Но таможник вынул из дупла,
Чуть поддев лопатою,
Мраморную статую,
Целенькую, только без весла.
Общупали заморского барыгу,
Который подозрительно притих,
И сразу же нашли в кармане фигу,
А в фиге вместо косточки триптих.
— Зачем вам складень, пассажир,
Купили бы за трешку
В "Березке" русский сувенир -
Гармонь или матрешку.
— Мир, дружба, прекратить огонь, —
Попер он, как на кассу.
Козе баян, попу гармонь,
Икона — папуасу.
Тяжело с истыми
Контрабандистами,
Этот, что статуи был лишен,
Малость с подковыркою,
Вон цыкнул зубом с дыркою,
Сплюнул и уехал в Вашингтон.
Как хорошо, что бдительнее стало,
Таможня ищет ценный капитал,
Чтоб золотинки с нимба не упало,
Чтобы гвоздок с распятья не пропал.
Таскают, кто иконостас,
Кто крестик, кто иконку…
Так веру в Господа от нас
Увозят потихоньку.
И на поездки в далеко,
Навек, бесповоротно
Угодники идут легко,
Пророки — неохотно.
Реки льют потные,
Весь я тут, вот он я,
Слабый для таможни интерес,
Правда, возле щиколот
Вона, синий крестик выколот,
Но я скажу, что это красный крест.
Один мулла триптих запрятал в книги.
Да, контрабанда — это ремесло.
Я пальцы сжал в кармане в виде фиги,
На всякий случай, чтобы пронесло.
Арабы нынче, ну и ну,
Европу поприжали,
А мы в шестидневную войну
Их очень поддержали.
Они к нам ездят неспроста,
Задумайтесь об этом,
И возят нашего Христа
На встречу с Магометом.
Я пока здесь еще,
Здесь мое детище,
Все мое — и дело, и родня.
Лики, как товарищи,
Смотрят понимающе
С почерневших досок на меня.
Сейчас, как в вытрезвителе ханыгу,
Разденут, стыд и срам, при всех святых,
Найдут в мозгу туман, в кармане фигу,
Крест на ноге — и кликнут понятых.
Я крест сцарапывал, кляня,
Судьбу, себя — все вкупе.
Но тут вступился за меня
Ответственный по группе.
Сказал он тихо, делово,
— Такого не обшаришь,
Мол, вы не трогайте его,
Мол, кроме водки, ничего,
Проверенный товарищ.
Пословица звучит витиевато…
Пословица звучит витиевато:
Не восхищайся прошлогодним небом,
Не возвращайся, где был рай когда-то,
И брось дурить, иди туда, где не был.
Там что творит одна природа с нами,
Туда добраться трудно и молве,
Там каждый встречный, что ему цунами,
Со штормами в душе и в голове.
Покой здесь, правда, ни за что не купишь,
Но ты вернешься, — говорят ребята,
Наперекор пословице поступишь -
Придешь туда, где встретил их когда-то.
Здесь что творит одна природа с нами,
Сюда добраться трудно и молве,
Здесь иногда рождаются цунами
И рушат все в душе и в голове.
На море штиль, но в мире нет покоя,
Локатор ищет цель за облаками.
Тревога, если что-нибудь такое
Или сигнал "Внимание, цунами!"
Я нынче поднимаю тост с друзьями,
Цунами, равнодушная волна.
Бывают беды пострашней цунами
И радости сильнее чем она.
И радости сильнее чем она.
Еще ни холодов, ни льдин…
Еще ни холодов, ни льдин,
Земля тепла, красна калина,
А в землю лег еще один
На Новодевичьем мужчина.
Должно быть, он примет не знал -
Народец праздный суесловит,
Смерть тех из нас всех прежде ловит,
Кто понарошку умирал.
Коль так, Макарыч, не спеши,
Спусти колки, ослабь зажимы,
Пересними, перепиши,
Переиграй, останься живым…
Но в слезы мужиков вгоняя,
Он пулю в животе понес,
Припал к земле, как верный пес,
А рядом куст калины рос,
Калина, красная такая.
Смерть самых лучших намечает
И дергает по одному.
Какой наш брат ушел во тьму -
Не буйствует и не скучает.
А был бы "Разин" в этот год,
Натура где? Онега, Нарочь?
Все печки-лавочки, Макарыч,
Такой твой парень не живет.
Вот после временной заминки
Рок процедил через губу,
— Снять со скуластого табу
За то, что он видал в гробу
Все панихиды и поминки.
Того, с большой душою в теле
И с тяжким грузом на горбу,
Чтоб не испытывал судьбу,
Взять утром тепленьким в постели
И после непременной бани,
Чист перед Богом и тверез,
Вдруг взял да умер он всерьез
Решительней, чем на экране.
Власть исходит от народа,
Но куда она приходит,
Читать дальше