Квинт Гораций Флакк - О счастье, я к тебе взываю!

25 Какой вид смерти, лютым роком
Представленной, того страшит,
Кто на морях холодным оком
Чудовища плывущи зрят; –
Кто всхолмленны презрел пучины
30 И на керавнские вершины
Бесстрашно взоры возводил?
Вотще всемощный разделил
Страны безмерным Океаном;
Когда про дерзкий, утлый чолн.
35 Преплыл, на поприще морских зыбей пространном,
Разливы волн.

На все, что только запрещенно,
Отважно смертный руку взнес!
Отважно, скрытый огнь священной
40 Похитил Промефей с небес
И вверил племенам развратным;
Но вслед за буйством святотатным
Болезни, глад, толпа забот
Снизшли тягчить строптивый род,
45 И скорбь лице земли покрыла,
Как моря шумного струя,
И, медленна дотоль, смерть грозна ускорила
Шаги свои.

В пустынях воздуха пространных
50 Дедал взносился на крылах;
Природой мудрой нам неданных;
Ираклий, сперши ада праг,
Шагнул чрез Ахерон глубокой –
Ничто для смертных не высоко!
55 Мы даже небесам самим,
В кичливой буйности, грозим!
И наши дерзки преступленья
Претят, чтоб Хрона грозный сын,
Смягчася, выпустил из рук перуны мщенья
60 На миг один.

Суровая зима растаяла с возвратом
Зефира и весны; засохший киль канатом
Сдвигают нá воду, не мáнит стáда хлев,
Ни пахаря очаг; не спит луг, побелев
5 Под инеем… Но хор выводит Цитерея
При блеске месяца, и, скромностью алея,
Из нимф и граций круг в лад ножкой топчет дёрн,
Пока Вулкан калит огнем циклопский горн.
Теперь-то и носить на кудрях надушенных
10 Венок зеленых мирт, цветы полей взрыхленных;
Теперь-то в сени рощ, для Фавна, их отца,
Заклать что хочет он – козленка иль тельца.
Смерть бледная стучит ногою без разбора
В лачужку и дворец… О Секстий, сумма дней,
15 Нам данных, не велит вдаль замышлять… Уж скоро
Тебя захватит Ночь, мир сказочных теней,
Плутонов бедный дом… Вступив за те ворота,
Не кинешь жребия на власть вокруг диота,
Не восхитит тебя там нежный Лицидáс,
20 Любимец юношей, кумир девичьих глаз.

Кто этот молодой красавец, óблит весь
Благоуханьями, посыпав роз на ложе,
В пещере сумрачной, тебя целует здесь
В простом наряде, для кого же

5 Связала ты узлом прядь русую кудрей?
Увы! Не раз богов превратных и измену
Оплачет смелый тот, дивясь на хлябь морей
Под черной бурею, кто цену

Тебе как золоту в доверьи придает,
10 Надеясь, что тебе чужда любовь иная,
Что вечно любишь ты… Да, верит он, не зная
Как легок ветерка полет…

Жаль тех, кому блестишь ты прелестью продажной!..
А я – на храмовой стене гласит в народ
15 Обетная доска – клочки одежды влажной
Повесил в дар владыке вод.

Тебя петь Варию, Герой непобедимый!
Стихов Меонии орел – он скажет нам,
Что воин совершал, тобою предводимый,
Верхом иль по волнам.

5 А я, Агриппа, мал на это от природы:
Ни Пелеида гнев жестокий не спою,
Ни бег двуличного Улисса через воды,
Ни Пелопса семью.

Мне стыдно унижать, не слушая сознанья
10 И Музы, давшей мне напев небоевой,
Твои и Цезаря великого деянья
Убогою хвалой.

Кто воспоет, как Марс блестит в броне алмазной,
Как черен, весь в пыли, троянский Мерион?
15 Иль как Тидид везде в борьбе разнообразной
Палладой вознесен?

А я пою пиры да дев, в жестоком гневе
На юношей в бою острящих ноготь свой,
Хоть будь свободен я, хоть пламеней я к деве:
20 Таков обычай мой.

Хвалят иные Родос знаменитый, или Митилену,
Или Эфез и морского Коринфа
Стены, иль Вакховы Фивы, или Аполлоновы Дельфы
Славныя, иль Фессалийския Темпы,
5 Только заботы другим целомудрой Паллады столицу
Песнею вечною славить и столько
Щипанной всеми себе увенчивать кудри оливой!
Многие хвалят, во славу Юноны,
Громкий конями Аргос да Микены, богаты златом.
10 Мне же не нравится так Лакедемон,
Преданный строгим трудам, ни поля плодоносной Лариссы,
Как говорливый чертог Албунеи,
Анио быстротекущий да роща Тибура и тени
Влажных садов над живыми ручьями.
15 Как нередко и Нот сгоняет с туманного неба
Тучи не вечно дождями чреватый,
Та к подумай и ты прекратить, рассудительный Планк мой,
Всяки скорби и трудности жизни
Нежным вином: задержали ль тебя золоченые знаки
20 Лагеря, или широкою тенью
Твой Тибур приманит. Покидая отца в Саламине,
Тевкр, однако же, все (по рассказу)
Тополем свежим чело, окропленное Вакхом, увивши,
Та к к печальным друзьям обратился:
25 «Счастье добрее отца! Какой оно путь нам укажет,
Та к и пойдемте, товарищи-други.
Что сокрушаться, коль Тевкр – предводитель и Тевкр – предвещатель.
Сам Аполлон обещал непреложно
В новой стране потемнить Саламина давнишнюю славу.
30 О достойные, много со мною
Горя терпевшие мужи, вином прогоните печали!
Завтра опять в беспредельное море.