Квинт Гораций Флакк: О счастье, я к тебе взываю!

Туда рабам принесть вина и умащений
И быстровянущих душистых роз вели,
15 Пока еще не стар, пока нет грусти тени
И Парки нить твою пока не отвили.

Пора придет – свой дом покинешь ты и виллу,
Где пробегает Тибр зеленою волной;
Оставишь все, мой друг, что было сердцу мило,
20 И все сокровища возьмет наследник твой.

Будь человек богат и родом от Инаха,
Будь и не знатен он, знай горести одне –
Все без различия мы станем горстью праха,
И в темной Орковой очнемся стороне.

25 Мы к общей пропасти, гонимы смертью грозной,
Идем без отдыха – всех равный жребий ждет;
Кружится в урне он, и рано или поздно
Он выпадет и нас в изгнанье отошлет.

Не укоряй себя напрасно,
О друг, к невольнице прекрасной!
Твоя любовь – тебе не стыд.
И Ахиллес, надменный сын Фетиды,
5 Был пленником плененной Бризеиды;
И вождь героев, сам Атрид
(Когда Фессалии победные дружины
Телами варваров усеяли равнины,
И смертью Гектора отмстя своим врагам –
10 Отверзли грекам путь в Пергам), –
Атрид, свершив свой подвиг брани,
Среди торжеств и ликований,
Забыв высокий свой удел,
И сонм народов полвселенной,
15 И гнев Аякса, пламенел
Любовью к деве похищенной.
Тебя с невольницей твоей
Не посрамит соединенье!
Филлида от самих царей
20 Прияла славное рожденье.
Не в низкой доле рождена,
Но гневом грозного Пената
Ей доля низкая дана.
Ее презренье к блеску злата,
25 Ее невинность и любовь,
Величье поступи свободной
И вкус одежды, благородной,
Являют матери в ней кровь.

Но не ревнуй! Любуясь ею,
30 Хваля Филлиды стройность, цвет
И груди девственной лелею
Я не забыл: мне сорок лет!

Не отрешай от ветки молодой
Незрелых кистей винограда!
Дай им доспеть в приюте сада.
Когда проникнет теплотой
5 И зарумянит их осеннее светило;
Когда в безжизненном, бессильном их стебле
Вдруг закипит и жизнь и сила;
Когда их сочный плод наклонится к земле –
Тогда, рукою терпеливой,
10 В угоду жажды их сорви!..
Она дитя – нет чувства, нет любви
В очах Ликориды стыдливой!
В ее груди желанье спит;
Но протекут стрелою годы,
15 И для тебя рука самой природы
Сей виноград желанный возрастит!

Септимий! Ты всюду со мною готов –
К кантабрам, где иго неведомо Рима;
И в дикие степи, где, зноем палима,
У маврских клокочет волна берегов.

5 Тибур нам воздвигли аргивские длани.
Пусть будет он кровом дряхлеющих дней.
Я здесь успокоюсь, как странник морей,
Как путник усталый, как воин по брани.

Отсюда ль исторгнет судьбины вражда?
10 Я твой, о Таренто, Фалантом созданный,
Где воды Галеза, цветами венчанны,
Пьют шерстью шелковой одеты стада.

Как ласково манит сей угол счастливый!
Другого в подлунной не знает мой взор:
15 Там соты душисты Гиметту укор,
Там маслина спорит с венафрской оливой.

Почти беспрерывно цветет там весна;
Короткие зимы теплы, не суровы;
Авлон, дружный с Вакхом, лелеет готовы
20 Не меньше фалернских запасы вина.

Туда, мой Септимий, от бурного света
В обитель покоя пойдешь ты со мной;
Там дружбе заплатишь, печальной слезой
Омывши горячий прах друга – поэта.

О ты, что смерти страх не раз со мной делил,
Когда нас Брут водил во времена былыя,
Кто наконец тебя квиритом возвратил
Отеческим богам под небеса родныя?

5 Помпей, товарищ мой, первейший из друзей,
С кем часто долгий день вином мы коротали
В венках, сирийский весь растративши елей,
Которым волоса душистые сияли!

С тобой я пережил Филиппы, при тебе
10 Бежал, бесславно щит свой покидая в страхе.
В тот день и мужество низвергнулось в борьбе,
И грозные бойцы в крови легли во прахе.

Но средь врагов меня, в туман сокрыв густой,
Испуганного, спас Меркурий быстрокрылый,
15 Тебя ж в сражение за новою волной
Опять умчал прилив неотразимой силой.

Итак, обещанный Зевесу пир устрой
И отдыха ищи для членов утомленных
Войною долгою, под лавр склонившись мой,
20 Да не щади тебе бутылок обреченных.

Массийской влагою размывчивой щедрей
Фиалы светлые наполни и смелее
Из емких раковин благоуханья лей.
Кто позаботится достать плюща скорее