Александр Гельман - Мы, нижеподписавшиеся

Семенов. Спокойно! Голову так голову, а бутылку жалко! (Положив руку на плечо проводнику.) Отец, сколько лет мы на железной дороге?

Проводник. Я?

Семенов. Ты.

Проводник. Сорок!

Семенов. Тогда ты мне скажи — только честно — за сорок лет ты хоть раз видел в своем вагоне такую красивую женщину, как Алла Ивановна? Нет, ты скажи, не увиливай! Алла Ивановна, вы куда?

Шиндина уходит к себе в купе.

Ну вот — все испортил. А еще проводник. Куда ж ты нас ведешь? Сусанин ты или не Сусанин? Я, может, счастье свое нашел сейчас в твоем вагоне, а ты с этим билетом пристал! Разве это по-стариковски, разве это по-русски — нет, ты скажи, это по-каковски?

Проводник. А я при чем?

Семенов. Ты ж тут хозяин! В общем, давай так договоримся: если ревизор не признает этот билет за билет (ткнул пальцем в стекло) — я из своего кармана плачу штраф. Я плачу! Не он, я! А теперь давай срочно исправляй положение — готовь стаканы, будем Аллу Ивановну поздравлять с днем рождения! (Всем.) Все, товарищи, концерт окончен! (Проводнику.) Батя, ты чего ждешь? Иди мой стаканы. Давай, давай, иди мой стаканы, тебе тоже нальем!

Проводник. А я не очень…

Семенов. Ладно, я по носу твоему вижу, как ты не очень.

Проводник. У меня здоровье…

Семенов. Иди, иди, иди. А то начну щекотать! Щекотки боишься? (Начинает его щекотать.) Боишься, а… ну, ну, ну!

Проводник (сквозь смех). Да ты чего, сумасшедший? Ну, брось! Ну! (Отступает по коридору в сторону своего слубежного купе.) Перестань! Ну!

Пассажиры (смеются). Ай да Сусанин!

— Батя, бельишко давай! Доигрался!

— Пошли, пошли, пошли, пошли!..

С хохотом сопровождая проводника, пассажиры скрываются. Малисов, наблюдавший всю эту сцену из купе, чуть приоткрыв дверь, теперь дверь закрыл. У окна остались Шиндин, Девятов, Нуйкина и Семенов.

Шиндин. Ну что, товарищи, я вас приглашаю на день рождения Аллы Ивановны!

Семенов. Он нас приглашает! А ты попробуй нас не пригласи! Мы его, можно сказать, от тюрьмы спасли, а он из себя еще благодетеля строит!

Нуйкина (Шиндину). Вы не слушайте его, молодой человек, он шутит!

Семенов. Виолетта Матвеевна! От вас я такой пакости не ожидал!

Шиндин. Товарищи, я самым серьезным образом вас приглашаю! Вы обязательно должны быть на дне рождения Аллы Ивановны!

Семенов. Ты не волнуйся, будем!

Нуйкина. Геннадий Михайлович, как вам не стыдно! У них своя компания, мы им совершенно чужие люди…

Семенов. Будем, будем! Правильно я говорю, Юрий Николаевич?

Девятов пожимает плечами, смеется.

Шиндин. Тогда я сейчас все приготовлю и через десять минут за вами захожу! (Убегает.)

Купе строителей.

( Входит, возбужденно.) Значит, так! Празднуем день рождения, сейчас они придут, напитки на стол!

Шиндина. Успокойся. Что с тобой?

Шиндин. А что такое? Все нормально!

Шиндина. Может, ты меня, ради своего Егорова, положишь на полочку к Юрию Николаевичу? Давай! Тогда уж он точно акт подпишет!

Шиндин. Перестань! Ну, так получилось. Я ж не виноват, я ж говорил — сидеть в купе, а ты вышла?! Я брякнул, что ты моя сослуживица. Понимаешь, ну, так вырвалось! Я ж не нарочно, а потом уже меня понесло! А теперь они сами напросились на день рождения. Посидим, выпьем, подпишут акт, и все! Ну, сыграешь роль — даже интересно!

Шиндина. Я не буду играть роль.

Шиндин. Как не будешь? Они сейчас придут! Их уже не остановишь!

Шиндина. Они придут, а я уйду! Билет ты нарочно сунул туда?

Шиндин. Почему — нарочно? Я держал в руках — и он выпал! Еще спасибо, что не за окно! Это же все получилось одно за другим, я ж не специально! А теперь… глупо же не воспользоваться! Ну, чего ты надулась? (Переходит в наступление.) Не надо было ехать! Я тебя не просил! Я б вообще тебя не впутывал! Сама виновата!

Малисов. А что будет со мной?

Шиндин. А что — с тобой?

Малисов. Они ж меня сразу узнают.

Шиндин. Ну и что? Ты сейчас выходи — вернешься через час! До Елино сколько еще! (Глянул на часы.) Три часа. Все нормально. Успеем!

Малисов. А куда мне уйти?

Шиндин. Да куда угодно, в соседний вагон! Там у тебя знакомый, ты к нему пошел!