Александр Галин - Сирена и Виктория

Виктория.Я вам не «милочка»! Не трогайте мебель!

Константин.Наплевать на вашу мебель! Где мои ботинки?

Виктория.Почему вы меня спрашиваете про свои ботинки?

Константин.Мне некого здесь больше спросить! Мне что, идти по Москве босиком прикажете?

Виктория.Делайте что хотите!

Константин.Вот мои ботинки.

Виктория.Поздравляю!

Константин.Я, родная моя, внесён во многие энциклопедии…

Виктория.Я вам не «родная»!

Константин.Можете много обо мне почерпнуть из всемирной энциклопедии…

Виктория.Увы! Сведения о вас почерпнули вот из этой грязной, бульварной газеты! Но об этом вы поговорите с хозяйкой квартиры.

Константин.Очень хорошо. Когда она появится?

Виктория.Не знаю.

Молчание.

Константин.А это что за рыбка горячего копчения была, белуга или севрюга?

Виктория.Я не специализируюсь в рыбках.

Константин.А в чём вы специализируетесь?

Виктория.В английской филологии. А вы, ко всем своим достоинствам, ещё и стрижёте собак, правильно я вас поняла?

Константин.Думаете, не пора ли вам подстричься? Стригу собак… кошек… завиваю… А вот водку советую вам пить нашу «Столичную». Мои скандинавские коллеги, которые ко мне приезжают, пьют только русскую водку, не говоря уже об американцах, – у них одно заклинание: «Кристалл». Помните, у Пушкина: «…я сквозь магический кристалл ещё неясно различал…» Ну мы и финскую выпьем. (Выпил.) Значит, здесь фокстерьеров нет?

Виктория молчит.

Ау-у!

Виктория.Я вас слышу. Но это не значит, что я должна вам отвечать!

Константин.Я собирался стричь собаку.

Виктория.Насколько я знаю, тут нет собак… и кошек нет.

Константин.А что тут, кроме вас, есть ещё живого?.. из фауны? Можем тараканам маникюр делать: учёные теперь на все руки мастера.

Молчание. Константин роется в портфеле.

Вот тут моя другая книжка… на французском. Она с картинками.

Виктория.Не волнуйтесь, я пойму и на французском.

Константин.На французском тоже поймёте?

Виктория.Пойму. (Берёт у него книгу.) Книга называется «Млечный путь». (Раскрывает наугад и читает переводя.) «И вот теперь представьте себе нашу Галактику как крохотное звено разорванной спирали. Может быть, именно так кто-то её видит из нашей ближайшей соседки, Туманности Андромеды…» (Смотрит на обложку.) Константин Берковский…

Константин.Это я.

Виктория.Издана в Париже в восемьдесят седьмом году… А вот и фотография автора… Посмотрим…

Константин.Французский язык вы, действительно, недурно знаете… Давно я не пил такого и не ел такого.

Виктория.Ну что же, по фотографии похож…

Молчание.

Скажите, если вы всё-таки Берковский… то кто Козерог?

Константин.Никто никогда не считал, сколько нормальный человек может прожить в этом бреду. Вы знаете, я стал видеть очень осмысленные сны. Мне снятся поступки, которые совершаются с ясными с мотивациями… Я дал объявление в нескольких газетах, всего два слова: «стригу фокстерьеров» – то есть ни болонок, ни пуделей… Однажды меня пригласили подстричь козу. У нас в семье всегда были фокстерьеры, и моя мама меня научила стричь наших собак. Я приехал сюда стричь фокстерьера. Кто вы?

Виктория берёт газету.

Это мне снится, что женщина вдруг решила почитать газету? Ну почитайте мне вслух…

Виктория.Я нашла ваше объявление…

Константин.Меня зовут Константин. А вас как?

Виктория.Виктория. Значит, вы не Козерог?

Константин.Виктория… устал я, Виктория… В обсерватории ночую… Устал.

Виктория.Я нашла. Да! Ваши объявления рядом. Ну конечно, она просто перепутала! Как всегда.

Константин.Что?

Виктория.Козероги, фокстерьеры… – всё смешалось в этом сумасшедшем мире. Вот телефон подчёркнут. Это ваш?

Константин.Мой, мой рабочий телефон. Домашнего телефона у меня больше нет. Дома тоже нет. Жены, к счастью, тоже нет. Моё жизнеописание укладывается в одно слово – «бывший». Бывшая жена, сожитель средних лет моей бывшей жены, моя бывшая дочь, молодой сожитель моей бывшей дочери, моя бывшая свекровь, немолодой сожитель моей бывшей свекрови. Я живу вдвоём со своей старой собакой, которой уже не требуется сожитель. Вот я, в основных чертах, рассказал вам историю моей земной жизни. Должен добавить, что в обсерватории один голодный паренёк, Тимофей, сегодня досчитает для меня величину допустимой корреляции одного неблизкого объекта, и тогда я дополню свой рассказ существенными подробностями. В то время когда происходили на тверди земной эти события – назовём их так: освобождение гражданином Берковским жилой площади – там, в нежилой площади, в очень неблизком скоплении Галактик, родилась звезда, которую открыл вышеупомянутый гражданин Берковский. Звезде предстоит дать имя. Если, скажем, её назовут Виктория, тогда можно будет сказать так: всё это произошло в дни, когда родилась звезда Виктория. За то время, дорогая моя Виктория, которое я провёл в этом ужасном доме, во Вселенной произошло столько важных событий, которые я из-за вас пропустил: умерли одни звезды… родились другие, новые… одни галактические скопления потеснили другие… Я ничего этого не увидел. Сегодня такая чистая и ясная должна быть ночь! Я бы мог ещё многое увидеть сегодня ночью… Но мои глаза застилает обида и ненависть. Ненависть к людям. А от этого голова становится тяжёлой… Тяжёлые мысли приходят мне в голову.