Владимир Гуркин - Саня, Ваня, с ними Римас

Женя( потупившись). Нет.

Софья: Взрослые разговаривают — не лезь, а то быстро… на лежанку.

Женя: Я больше не буду.

Софья: Сиди, молчи. Ешь лучше.

Иван: За детишек… За Витьку, за Женю, за Нюриных чертенят.

Анна: Хулиганы, да.

Выпили.

Иван: Дурак, Нюр, твой Мишка, что не пришёл. Вон гулеванье какое получилось.

Анна: Не знаю… Рогом упёрся — не пойду и всё. Упрямый такой. Чё упёрся?..

Пётр: Да не упрямый.

Анна: Да? А упёрся. Чего упёрся тогда?

Пётр: Боится, наверное. Трусоватый он у тебя, Нюр.

Софья: Господи, нас, что ли, боится?

Иван: Председателя. Знает, что Пётр с тем на ножах.

Александра: Ну и что?

Иван: Санька, смотри. Губарева с города выперли? Выперли. К нам заслали? Заслали. Вот и дерёт жопу перед начальством… Выслуживается, чтобы назад вернули.

Софья: А Михаил-то тут причём? Тот дерёт, выслуживается… Михаил-то причём?

Иван: Здрасьте! Я, к примеру, перед начальством вот так вот, чуть не лбом в землю, а мои подчинённые… Этот… Характер будут мне свой показывать? Как Петька Рудаков? Не, не надо. Пусть лучше тоже елозят передо мной, как я там, пусть выслуживаются. А Мишка это дело скумекал. Хорошо скумекал. Он счас кто? Начальник конюшни. Правильно? А узнает Губарь, что он с его врагом якшается, в бане парится… Всё! Навоз меси, хвосты крути. Он же злопамятный, падла, Губарь наш. Вот Мишка и осторожничает.

Пауза.

Нюра выбралась из-за стола, направилась к выходу.

Пётр: Нюра!

Иван: Я чё, не туда загрёб?

Пётр: Оба не туда. Постой, Нюр!

Анна (обернувшись). Я вот сестра их… Я вот старшая… Соньку с Сашкой… Кто вам жён вырастил? Ты, Пётр Петрович, умный… Иван тоже языкастый. Вот посчитайте. Папку на германской убило. Маме сказали… Сразу упала и умерла. Сразу… Разрыв сердца! Помнят сёстры, помнят. Этой шесть, Сашке восемь… Посчитай-ка… Царску пенсию за папу Ленин забрал… Или кто там? Мельницу эксприровали, забрали!.. Чё делать? Чё жрать? А я на сплав! А куда? С пятнадцати годов! Наравне с мужиками! Ни на чё не рассчитывала! Сдохнуть рассчитывала… Хорошо, Миша ко мне… с гражданской пришёл… Хоть с культёй, а всё по другому. Помогал. Никого не обижал. Сонька, Санька, обижал он вас? Для всех старался. Без его б все три загнулись! И сейчас, вон, дома четыре малых сидят… пятый в животе. Все исть просят! Дак Миша мой… Хоть инвалид, на одной ноге хоть, а работат! Для детишек упирается… Для него весь свет в детишках, да в конюшне! И ничё он не обдирает! Никакой жопы!..

Пауза.

Иван: Нюр, про Губарева я…

Пётр: Нюра, прости.

Анна: Он кому из вас плохого чего сделал?

Иван: Нюр, звездани меня! Звездани! Звездани по-нормальному!

Анна: Знаешь, чё я вам скажу?

Пётр: Говори, Нюра.

Анна: Будете моего Мишу обижать, слова ваши поганые ещё… Придушу на х… [2] Ненормативную лексику применять на сцене автор не рекомендует, уводя её в подтекст. В тексте дана для более точного понимания накала сцены и характера персонажа. ! И тебя придушу на х…, Пётр! И тебя, Иван, придушу.

Иван (опустился на колени). Анна Алексеевна, прости! Потерял меру, зараза… Не сердись.

Пётр: Прости, Нюра. (Срывает со стены сарая косу.) Нюр, смотри сюда! Не простишь — литовкой чиркану себя!

Софья: Э, э! Батя! Ты чего?!

Пётр: Честное слово, ты меня знаешь… Нюра!

Иван: Да ёк комарок! (Выхватил косу из рук Петра.) Хошь я его махом, Нюр, дурака этого? Стой, Петька! Лучше я — мне сподручней!

Анна подошла к Ивану, забрала у него косу, вернула её на место — на крюк в стене сарая. Внимательно посмотрела на мужиков. Поцеловала — сначала Петра, потом Ивана — вернулась на своё место за столом.

Анна: Он же для близиру так с председателем. Для близиру. Но.

Софья (вытирая Анне глаза). Суки какие… Обидели нашу Нюру.

Анна (удивлённо). Слёзы, да?

Александра: Ну, всё, хватит… топать в одно и то же место. Выпьем. (Разливая самогон, мужикам.) А вы… Выходите из угла, прощается вам.

Иван и Пётр сели за стол.

Иван: Ну, чё? За мир на всей планете? Нюрк, Соня, Саня, за добры отношения?

Софья: Давайте.

Александра: (Анне). Нельзя тебе! Ты что?