Евгений Шварц - Приключения Гогенштауфена

Заведующий.Это ошибка.

Дамкин.Ну, какая там ошибка. Что вы! Все женщины – донжуаны и циники! (Показывает на Бойбабченко.) Вот она. Старушка. Сухарик. А тоже… Вчера из ревности намагнитила меня, обиделась, что я бегаю за Марусей.

Заведующий.Довольно! Все кончается хорошо, поэтому я вместо выговора в приказе сделаю вот что, – смотрите… (Показывает на Брючкину.)

Дамкин.Что?

Заведующий.Смотрите…

Дамкин.А ведь действительно…

Заведующий.Смотрите…

Дамкин.Ах ты, черт… Фигура, руки, ноги… Товарищи, потрясающая новость! Я влюбился! Честное слово! В Брючкину. Надо брать от жизни все, что она дает.

Брючкина.Ха-ха-ха! Зачем вам это надо?

Заведующий.Ладно. Договорились. (Топает ногой.) Но смотрите!

Дамкин.Осознал, осознал.

Брючкина.Понимаем, понимаем.

Заведующий.Так. С ними покончено. Они виноваты и награждены. Будут работать на совесть.

Брючкина.Для меня работа прежде всего.

Заведующий.Но смотрите! Если будут рецидивы и вспышки (к Брючкиной) – к вам вернется ваша прежняя прическа. (Дамкину.) А вас превратят навеки в компас, и я сдам вас в географический институт.

Дамкин.Товарищ заведующий, у меня есть такое свойство: я работаю как бешеный!

Заведующий.Договорились. Теперь отдохнем на хороших людях. Маруся Покровская!

Маруся.Что?

Заведующий.Успокойтесь. Жизнь такова, какой она вам казалась до склоки. Больше вас никто не будет мучить. Все прекрасно. Товарищ Гогенштауфен, вас премировали квартирой, отпуском и трехмесячным окладом. Марусю я тоже отпускаю на месяц. Вы поселитесь вместе. Кричите ура! Вот… (Кофейкиной.) Вас я назначил бы управделами, но ваша склонность творить чудеса…

Кофейкина.Я по плану…

Заведующий.Посмотрим. Боюсь, что вы нужнее на периферии. Товарищ Бойбабченко, у вас в квартире окна чистые, у меня окна чистые. Я работаю и вижу – вы очень любите наше учреждение.

Бойбабченко.Как бабушка!

Заведующий.Можете приходить ко мне на все совещания, сидеть и слушать.

Бойбабченко.Ах, это форменная мечта! Вот сподобилась… (Вытирает слезы.) Выдвинулась!

Заведующий.Все? Объявляю совещание закрытым. Упыревой я займусь самостоятельно. (Дергает дверь, дверь заперта.)

Бойбабченко.Заперлась, окаянная. Зачем?

Заведующий.Не смешите меня. Откройте. Что за нелепость! (Дамкину.) Взломайте. Чего она этим добьется?

Дамкин взламывает дверь. Комната пуста.

Никого. Куда она девалась? Окно над пропастью.

Бойбабченко.А мебель? Мебель она всю уничтожила.

Заведующий.Как неудобно. Мебель принадлежит санатории. Где стол, где кресла? Труха какая-то на полу. Один телефон уцелел.

Маруся.Я боюсь, товарищи, я боюсь…

Кофейкина.Да что вы, братцы! Чего вы призадумались! Это знаете что?

Заведующий.Ну?

Кофейкина.Победа. У меня даже слабость от радости в руках, в ногах. Ура! Вот что я вам скажу. Ура, ура! И больше ничего. Ее нету больше, Упыревой. Она от злости и от страха источила, как жучок-вредитель, всю мебель и сошла на нет – нету ее больше, нету! Ура! Спасибо тебе, товарищ заведующий! В лоб ударил ее, в лоб! Она этого больше всего боится. Победа! Праздник! Бейте в барабаны! Трубите в трубы!

Трубы, барабаны, струнные восточные инструменты.

Заведующий.Это что такое? Опять индивидуальные чудеса? Кто это?

Голос из‑за кулис.Горцы, осоавиахимовцы! Позволь, пожалуйста, почествовать!

Заведующий.Кого?

Голос.Летчиков безмоторных, к тебе снизились. Мы сами видели, интересно нам. Речей не будем говорить. Не бойтесь. Поиграем, потанцуем, почествуем!

Кофейкина.Идите, все сюда идите! Чествуйте! Радуйтесь! Нету ее!

Галопом влетают горцы на конях. Спешиваются. Полукругом усаживается оркестр, в центре начинаются танцы. В самый разгар танцев в воздухе появляется пакет. Он, кувыркаясь, как бы дразня, носится над всеми. Наконец падает в руки Кофейкиной. Кофейкина распечатывает пакет и в ужасе вскрикивает.

Стойте! Прекратите! Не радуйтесь! Жива она!

Музыка обрывается.

Заведующий.Кто жив?

Кофейкина.Несчастье! Она жива, жива! Упырева!