Евгений Шварц - Приключения Гогенштауфена

Кофейкина.Жизнь меняется.

Упырева.Еще поживу, хотя полчасика.

Кофейкина.Ты побеждена!

Упырева.Нет, брат. Бой еще идет. А Маруся у меня!

Кофейкина.Так что?

Упырева.А в бою без жертв нельзя.

Кофейкина.Ну и что?

Упырева.Ну и брошу ее вниз! Она мягкая, рассуждающая, а земля внизу твердая, грязная!

Бойбабченко.Что за несознательность, товарищ! Это, выходит, не жертва, а нелепая случайность.

Упырева.Это больше всего я люблю!

Швыряет Марусю вниз.

Бойбабченко.О, какая ужасная баба! Ее любимый обед – на первое мужчина в соку, а на третье – кровь с молоком.

Кофейкина (свистит). Приказываю всем благополучно опуститься к заведующему в отпуск!

Дача в горах. Восходит солнце. На большом балконе дачи – заведующий. Он один.

Заведующий.Нет, я все-таки сказочно устал. Ужасно. Для меня даже тишины подходящей не найти. Почему? Потому что, когда тихо – у человека в ушах звенит. А как зазвенит в ушах, я сейчас же: алло! Мне кажется, что в левом ухе вертушка звонит, а в правом городской телефон. Вот и болтаю все время, болтаю сам с собою, чтобы звона не слышать. Хотел я записывать впечатления – не мог. Почему? Все время пишу наискось, как резолюции пишутся. И через каждые две строчки подписываюсь. И хочу я, например, написать: прекрасный вид, а пишу: поставить на вид. А еще дела беспокоят. Я на отдыхе – как машина, которую остановили на минутку и мотор не выключили. Только шины отдыхают, а цилиндры вертятся, бензин идет. Я думаю, думаю… Страшное время лето – что там в учреждении? Хорошо, я добился – телефон провели прямой, все-таки в случае чего позвонят. Но не звонят, жалеют, а я думаю о них, думаю. Ну-с, дальше что? А дальше скажу, что все-таки хорошо. Потому что ни заседаний, ни совещаний, воздух легкий, никто не налетает с вопросами…

Сверху опускается Маруся.

Маруся.Товарищ заведующий, позвольте вас спросить, чего они меня мучают?

Заведующий.Мучают?

Маруся.Да… Вчера мне казалось, что все очень хорошо, чудесно, а сегодня…

Заведующий.Довольно, я понял. Все будет улажено.

Сверху опускается Упырева.

Упырева.Товарищ заведующий…

Заведующий.Мне уже все рассказали.

Сверху опускаются Кофейкина, Бойбабченко, Гогенштауфен, Брючкина.

Кофейкина.Товарищ заведующий…

Заведующий.Не извиняйтесь… Вопрос серьезный, это неважно, что я в отпуску. Сейчас устроим маленькое совещание, а потом я решу, как хочу. Товарищ Гогенштауфен, поздравляю – ваш проект утвержден… С блеском! Начнем. (Садится за стол, прикрыв лицо рукой.)

Гогенштауфен.Мой проект утвержден? Но ведь он не окончен!

Кофейкина.Я кончила!

Гогенштауфен.Да ведь он не послан.

Кофейкина.Я послала. Мелким чудом.

Гогенштауфен.Когда же его успели рассмотреть?

Кофейкина.Я устроила, тем же манером…

Заведующий.Может быть, мы прекратим частные разговоры и начнем? Товарищи, каждому я дам полминуты. Мне все ясно – это склока. Поэтому говорите без подробностей и пояснений. Не старайтесь убеждать меня, я не буду слушать. Склока – такая вещь, где разобраться можно только чутьем. Логикой не разберешься. Слово Упыревой.

Упырева.Безо всяких оснований эта девушка (показывает на Кофейкину) начала травить меня и лучших наших работников… Вкусовщина, психоложество…

Заведующий.Достаточно. Вы старались поссорить Гогенштауфена с Марусей Покровской?

Упырева.Нет! А кроме того, какое это имеет отношение?..

Заведующий.Большое… Зачем вы грызете карандаш?

Упырева.Я злюсь, как зарезанная!

Заведующий.Вот это совершенно правильно. Как зарезанная. Пройдите в ту дверь – там мой кабинет. Сядьте за стол. Дайте письменное объяснение своим поступкам. Я им не поверю – пишите короче. Вот эта дверь. Ступайте.

Упыревауходит, стукнув дверью.

Бойбабченко.Она сбежит!

Заведующий.Нет! Дверь одна. Окно – над пропастью. Товарищ Кофейкина, ваше слово!

Кофейкина.Сотрудники, товарищ заведующий, бывают двух родов – одни работают со страстью, другие с отвращением…