Татьяна Уфимцева: Леди Макбет Мценского уезда

Сергей. Тебе тоже скоро родить. Не будь этого Феди, весь капитал твоему ребенку достался бы. Вот тогда нашему счастью конца-меры не будет.

Из соседней комнаты выходит Прасковья.

Катерина. Собрались куда?

Прасковья. В церковь. Нынче праздник Введения, надо всенощную отстоять.

Катерина. А племянник ваш?

Прасковья. Занемог. Боль простудная в груди. Я травки заварила, так ты, Катеринушка, потрудись, давай ему отвар по часам. Ты сама тяжелая, сама суда Божьего ждешь, так уж потрудись.

Катерина. Идите с Богом, все сделаю.

Прасковья ушла. Сергей и Катерина молча смотрят друг на друга.

Катерина. Надо бы окна закрыть, холодно что-то.

Сергей. Я схожу, распоряжусь.

Катерина. Погоди… Нынче всенощная не скоро кончится?

Сергей. Праздник большой: долго будут служить…

Катерина. К Феде схожу, он там один.

Сергей. Один?

Катерина. Один. А что?

Катерина выходит. Из соседней комнаты слышны голоса.

Катерина. Ты заснул бы, Федя?

Федя. Нет, я буду бабушку дожидаться.

Катерина. Чего тебе ее ждать?

Федя. Она мне хлебца от всенощной обещала.

Катерина. Ты ложись, ложись, миленький.

Федя. А хотите, тетенька, я вам почитаю?

Катерина. Сейчас, только лампадку поправлю.

Катерина входит.

Катерина. Ну!

Сергей. Что?

Катерина. Он один. Пойдем.

Сергей. Что ж взять?

Катерина. Ничего.

Катерина и Сергей выходят. Из соседней комнаты слышны голоса.

Катерина. Что ты, Федя?

Федя. Я, тетенька, что-то испугался.

Катерина. Чего ты испугался?

Федя. Кто это за вами идет, тетенька?

Катерина. Никого. Ты ляг, ляг…

Федя. Я не хочу.

Катерина. Нет, ты ложись, ложись!

Федя. Тетенька!!!

Вочнев. Душат! Братцы мои, голубчики, душат!!!

У следователя.

Вочнев, Катерина.

Вочнев. «Душат, братцы мои, голубчики, душат» – эти слова вы услышали?

Катерина. Да. Так и кричали.

Вочнев. Что было потом?

Катерина. Набежали какие-то люди, меня оттолкнули, я упала и больше ничего не помню.

Вочнев. Но мальчик ведь был задушен? Кем? Кто был в доме на тот момент?

Катерина. Я и…

Вочнев. И?..

Катерина. Никого больше. Я одна была.

Вочнев. Ну что ж… Видимо, этого не избежать.

Вочнев звонит в колокольчик. Входит Надзирательница.

Вочнев. Привели?

Надзирательница. Тут дожидается.

Вочнев. Пусть войдет.

Надзирательница. Заходи.

В кабинет входит Сергей в арестантской робе.

Катерина. Сереженька…

Вочнев. Терентьев Сергей Филиппович. Что вы можете сказать по делу об удушении малолетнего Федора Лямина?

Сергей. Ее вон рук дело. Она его подушкой накрыла и держала, пока не затих.

Катерина удивленно посмотрела на Сергея.

Сергей. Ей на Страшном суде ответ держать. Велите еще у Измайловых в подвал спуститься, там в песке Зиновий Борисович, муж ейный, лежит без погребения уж который месяц.

Вочнев. Вот как. Что же с ним случилось?

Сергей. Она его подсвечником по голове ударила, а уж потом я… пояском… докончил.

Вочнев. Катерина Львовна, он верно говорит? так было дело?

Катерина. Если ему охота сказывать, то и мне запираться нечего. Я убила.

Вочнев. Для чего?

Катерина. Для него. Ох…

Катерина схватилась за живот и медленно опустилась на пол. Вочнев звонит в колокольчик, появляется Надзирательница.

Вочнев. Помогите ей дойти.

Надзирательница. В камеру?

Вочнев. Вы что, слепая? Она сейчас родит. В острожную больницу, скорее!

В кабинете следователя.

Вочнев, надзирательница.