Грег Гамильтон - Бронзовый лес

Дороти. Как трогательно!.. Вы скачете верхом?

Джеки. Я ни разу в жизни не садилась на лошадь, хотя, в нашей конюшне стоит одна. Бронзовая.

Дороти. Лошади, крокодилы – да, у вас тут целый зоопарк!..

Доктор. Есть еще лев.

Дороти. Ты подумай!.. ( В сторону) Тоже, небось, бронзовый. Гляжу, мы тут пол-Европы представляем. Ну, прямо, международный сходняк!..

Доктор. Конференция.

Дороти. Торжественная часть удалась. Пора переходить к банкету.

Джеки. Это мы мигом!

Доктор. Надо бы позвать Ника. Может быть, он захочет к нам присоединиться?

Дороти. Кто такой этот самый Ник?

Джеки. Художник Ник Сальватор. Мой муж.

Дороти. Художник? Не знаю такого! Ну, раз он еще и твой муж!..

Доктор. Положительно, Дороти!

Дороти. Само собой! ( Кричит) Эй, Ник!

Распахивается входная дверь и в комнату, слегка прихрамывая, входит Ник Сальватор.

Ник ( Дороти) . Вы звали меня, мадам? Ну, вот он я!

Занавес

Ресторан гостиницы «Чарльстон». В обстановке одно отличие – исчезли со стен картины. Присутствующих двое. Джеки одета в обычной гамме. Доктор Блисс щеголяет в стильном спортивном пиджаке поверх яркой рубашки и шейного платка. Джеки стоит прислонившись к внешней стороне барной стойки. Доктор расположился за одним из столов, разделяя его с традиционным бокалом вина.

Звучит чарльстон.

Джеки. Когда у нас постояльцы, мы всегда крутим эту музыку, чтобы как-то оправдать название гостиницы.

Доктор. Разве у вас есть постояльцы?

Джеки. А вы не знаете?.. Кое-кому из приезжих этого аргумента мало, и тогда я плету какую-то чушь о начале прошлого века, о поездке деда за океан с некой важной миссией, о его романе с красавицей-мулаткой, о танцевальном конкурсе в Нью-Йорке – деду не только танцевать, ходить было трудно – он хромал от рождения и никогда не выезжал дальше Вены – и последовавшей вслед за этим перестрелкой. По-моему, полный бред, но они верят. Раз в год мы проводим конкурс на лучшее исполнение чарльстона. Приглашаются все желающие. Их собирается столько, что приходится устраивать отборочный тур.

Доктор. Однажды в таком конкурсе победил я – это было еще до вашего сюда приезда. Правда, моей партнершей была не мулатка – эдакая рыжеволосая бестия – и, слава Богу, обошлось без стрельбы, но страсти тут кипели!..

Джеки. То-то, я смотрю, вы оживились, услышав знакомый ритм. И одеты вы соответственно – хоть сейчас в пляс!.. Кстати, чего это вы так вырядились?

Доктор. Иногда для того, чтобы привлечь внимание интересующей тебя особы приходится прибегать к внешним эффектам, хотя, я не сторонник подобных методов.

Джеки. Иначе вас, чего-доброго, примут за унылого интеллигента.

Доктор. Положительно, Джеки!

Джеки. А вы хороший ученик, доктор. Смотрите, докатитесь до того, что не с кем будет говорить долгими зимними вечерами. Между прочим, умные мира сего никогда не числились среди франтов. Старый сюртук, скромный галстук, скромное место служащего. Более-менее сносно Эйнштейн выглядел лишь в день, когда ему вручали Нобелевскую премию.

Доктор. Я не нацеливаюсь столь высоко.

Джеки. У каждого в жизни своя высота. Как и глубина, на которую он может опуститься без риска быть раздавленным. Я только сейчас сообразила, кого вы мне напоминаете в этом наряде. Рыбу, мечтающую попасть на крючок. Вы не та рыба, Джонатан! Поищите другой крючок.

Доктор. Если я сейчас встану и уйду, то вы еще, чего доброго, решите, что оказались правы.

Джеки. Поэтому, вы не встанете и не уйдете. Тем, кто обладает даром проникать в мысли других людей, даже в голову не приходит, что кто-нибудь другой может проделывать нечто подобное с ними. Хотя, честно говоря, в нашем случае все на поверхности. Произнесите какую-нибудь ключевую фразу.

Доктор. Куда подевались эти картины?

Джеки. Вы имеете ввиду картины Ника, которые висели на стенах?

Доктор. Я имею ввиду именно эти картины.

Джеки. Их приобрела Дороти.

Доктор. Леди Чалмерс?