Эмиль Брагинский - Комната

Лохов (сердито). Где остальные?

Лиза. Разве остальные вас тоже интересуют?

Лохов. Не груби! Где Елена Алексеевна?

Лиза. Вот же она, спит!

Лохов (невольным шепотом). Почему спит?

Лиза. Можете говорить громко – она наглоталась снотворного. Ночь промучилась с простуженной внучкой, теперь на службе отсыпается.

Елена Алексеевна (сквозь сон). Сейчас детей на балконах выращивают, а дети плохо переносят балконное воспитание.

Лохов. Говорят, давно, еще до войны, в учреждениях шесть часов работали. А я думаю – женщинам вообще можно через день ходить!

Лиза. А еще лучше – два раза в месяц, за зарплатой! Только вот Людмила должна ежедневно хоть на пять минут показываться, а то вы изведетесь!

Лохов (не разозлился). Надо тебя, Елизавета, выдвинуть по общественно-бесполезной линии. Будешь сотрясать воздух правильными словами!

Лиза (не может остановиться). Я посылаю на вас телегу наверх, самому главному по насаждениям – вы разлагаете коллектив! Превратили нормального советского специалиста в безнравственную западную содержанку! Обеды ей варите, подарки преподносите, в кабинете с ней запираетесь, и в это время секретарша к вам никого не пропускает!

Лохов. У меня отличная секретарша!

Лиза. Я подниму на ноги высшее руководство!

Лохов (беззаботно). Валяй!

Елена Алексеевна (по-прежнему не открывая глаз). Им давно пора встать на ноги!

Появляется Людмила, в новой прическе, гордая и торжественная.

Людмила. Мной занимался сам великий Леопольд. (Показывает парикмахера.) «Делать головку такой женщине – подарок судьбы; Вы хороши с любой головкой, но я превращу вас в московскую парижанку».

Лиза (упрямо). Головку делала в служебное время!

Людмила. Отвяжись, зануда! В выходной в «Кудесницу» не продерешься, а так потратила всего-то три часа!

Лохов (с нежностью глядит на Людмилу). Подлецу все к лицу!

Лиза (взглянула на часы, и вскрикнула). Ой! Двадцать минут прошло! (Убегает.)

Елена Алексеевна (поднимает голову) Людмила, как зовут твое неслыханное сооружение?

Людмила. Узор любви.

Елена Алексеевна. Говорят, от этих варварских причесок лысеют! (Вновь закрывает глаза.) Мне все время, пельмени снятся – к чему бы это?

Людмила (погладила Лохова по плечу. Вдруг обнаруживает белое перо). На вас куриное перо, начальник.

Лохов. Я говорю шоферу: смотри, на сиденьях перья! А он ухмыляется золотыми коронками: «Я с вокзала подвозил с курями».

Людмила. Скоро он с коровами подсадит. Зря боитесь его поменять. Все равно вашей жене все доподлинно известно. И все равно дело дрянь. (Продолжает с душой.) Совсем дрянь, дряннее не бывает.

Лохов (сразу догадался). Ты его снова видела?

Людмила (произносит с трудом). Он собирается на мне жениться.

Лохов (усмехнулся). Сделал тебе официальное предложение?

Людмила. Конечно, нет, но говорит об этом как о свершившемся факте. В любви не объясняется. Он просто строит совместные планы и определенно заявляет, что раньше у нас появится мальчик, потом девочка.

Лохов. Он это знает?

Людмила. Очевидно.

Лохов. Но если я тебя потеряю…

Людмила. Сколько у нас тут комнат – пятьдесят, шестьдесят? Для начальства широкий выбор.

Лохов (с неожиданной для него страстью). Ты – моя жизнь! Ты – моя долголюбимая!..

Людмила. И ты мой долголюбимый!

Входит Альбина. С трудом тащит огромный ящик, из которого, покачиваясь, выглядывают цветы.

Альбина. Машину просила – конечно, не дали. Такси, конечно, не оплатят. Эстонский совхоз образцы прислал – любуйтесь! (Водружает ящик на стол.)

Лохов. Да, красота несусветная. Будешь внедрять?

Альбина. Конечно!

Людмила (Лохову, тихо). Мне надо, Тиша, съездить с ним в Ленинград, присмотреться, понять… Отпусти меня и будь спокоен – ничего такого я не позволю. С ним у меня крупная ставка, загсовая. Он говорит – мы едем в четверг!

Альбина. Если вы, Тихон Иванович, хотите сохранить Людмилу, отпустите ее в Ленинград с посторонним мужчиной!