Еврипид - Киклоп

Ты выслушай и нас теперь, Киклоп!
Из корабля к твоей пещере мы
Приблизились, чтобы купить припасов,
И этот вор

нам за сосуд вина
Твоих ягнят запродал и вручил,
Бокал наш опорожнив; полюбовно
Происходило дело, без насилья.

260Он пойман был с поличным, и теперь,
Конечно, вылыгается старик.

Ах, чтоб ты околел…

Солгав, прибавишь.

Отцом твоим клянусь, Киклоп, беру
В свидетели Тритона, и Нерея,
И дочерей его, и Калипсо,
И чистою волной, и родом рыбьим…
Уста я отмыкаю. О Киклоп,
О миленький красавчик, Полифемчик,
Не продавал, ей-богу ж… Пусть детей
Лишусь, пускай с мученьем и без славы
Они умрут – мне ль дети не милы?

270На голову твою слова те! Видел
Своими я глазами, как гостям
Ты продавал припасы. Если лгу…

Пускай отец помрет!

А ты гостей
Не обижай!

Все враки. Я уверен,
Как в Радаманте, в этом старике.
Он, безусловно, прав…
Ну порасспросим
Теперь гостей. Откудова, дружки,
Приплыли и какой вас вывел город?

Рожденьем итакийцы, а плывем
Из Трои; стены рушив ей, прибиты
Дыханием морей к твоей земле.

280Так вы из тех, что в злобе за спартанку
Негодную под самый Илион,
На берега Скамандра, пробралися?..

Да, мы из тех, и подвиг тяжек был.

Стыдились бы, из-за одной жены,
И шутка ли… Подняться на фригийцев…

То было дело бога, здесь людей
Не обвиняй. Но, благородный отпрыск
Царя пучин, тебя мы молим: в нас
Почти свободных греков и к порогу
Пришедших не с войною убивать
Отдумай, царь; ты челюстям еды
Не обещай, бессмертным ненавистной.
Ведь нет угла в Элладе, где б отец

290Твой храма не имел теперь, а кто же
Старался, как не мы, о том, Киклоп?
Неколебим Тенара порт священный…
Малейские скалистые ущелья
Защищены, и Суний, что любим
Палладою, и рудники его,
И гавани Гереста. Нам ли было
Терпеть, чтобы Элладу поносил
Какой-нибудь фригиец? В славе доля
Есть и твоя, Киклоп: ведь этот край,
Подножие огнеточащей Этны,
Эллады угол также.
Но к словам
Моим склонись: для всех людей законом
Является радушно принимать

300Крушенье потерпевших, им подарки
Давать, их одевать… а не на вертел
Надев, как мясо бычье, ими свой
Желудок ублажать, Киклоп, да губы.
Уж, кажется, достаточно земля
Приамова Элладу разоряла
И, досыта напившись крови, жен
Оставила безмужними, губила
Бездетных матерей, отцов седых…
Коль ты еще для трапезы безбожной
Оставшихся поджаривать начнешь,
Куда ж идти тогда? О нет, моими
Словами убедись и обуздай

310Ты ярость челюстей; хозяин будь
Нам ласковый, а не палач. Губила
Людей не раз бесчестная корысть.

А мой тебе совет: его до крошки
Всего убрать, Киклоп. Один язык
Перевари, и ты вития станешь.

Для мудрого, мой мальчик, бог один
Богатство, да! А прочее – прикрасы
Словесные, шумиха. Что отец
Обстроился на мысах, где волна
Кипит шумней, ну, это мы оставим…
В толк не возьму, при чем тут мой отец.

320А что до молний Зевса, то покуда
Я не считал, что Зевса мы слабей,
Да и считать не буду. Объяснимся.
Пока Кронид вам посылает дождь,
Я здесь, в скале, под кровом и, теленка
Поджаривши, а иногда и дичь,
Съедаю за обедом, а потом
Разляжешься, амфорой молока
Себе желудок спрыснешь – и такой тут
Поднимется, скажу тебе я, гром
Под пеплосом, что впору бы и Зевсу.
А если снег из Фракии нашлет

330С Бореем он, нам под звериной шкурой
Да у огня – и холод нипочем.
Ну а земля, хоти иль нет, а кормит
Мои стада до тучности.
Заметь,
Что не богов я мясом угощаю,
А сам себя. Утроба – вот наш бог,
И главный бог при этом. Пища есть,
И чем запить найдется на сегодня,
Ничто не беспокоит – вот и Зевс
Тебе, коль ты разумен. А людей,
Которые изобрели закон,
Чтоб нашу жизнь украсить, – к черту их!